Файл: Бартль С. Атом в Арктике.pdf

Гребные винты — ахиллесова пята ледоколов. Один из «Капитанов» потерял за навигацию три из четырех

обоих боковых винтов. «Ленин» — высшая инстанция на Северном морском пути, к которой обращаются, когда нужно решить самые сложные задачи и преодолеть наи­

два водолаза одновременно работают под водой. Шестна­ дцать часов изматывающей возни со сварочным аппара­ том потребовалось для того, чтобы укрепить винт. Разу­ меется, его нужно будет беречь, и работать придется пре­

Фотографируют друг друга и окрестности, кидаются снеж­ ками, короче, отдыхают и забавляются. Высыпают на лед и команды остальных судов. Из-за легких, высоких пери­ стых облаков выглянуло солнце, снег искрится в абсо­

На другой день часть каравана во главе с «Ленингра­ дом» продолжает путь на юг. Мы все еще стоим. А ря­ дом с нами — «Капитан Мелехов». Он берет из цистерн «Ленина» 300 тонн мазута. Атомоход одновременно слу­ жит базой, с которой другие суда пополняют запасы неф­ ти и питьевой воды,

36

«Больной» винт кое-как закреплен, и в тот же вечер приходится привести его в действие. Течение отнесло нас слишком близко к прибрежным мелям. Когда винты зара­ ботали, со дна поднялась илистая муть. Положение ста­ новится опасным. Самая пора уходить!

Караваны Арктики

Под утро останавливаемся у судна «Леваневский», от­ ставшего от каравана. Ледокол «Ленин» берет его на бук­ сир, и мы вместе догоняем караван, который ждет нас у края тяжелых ледяных полей. В составе каравана «Ле­ нинград», «Капитан Мелехов», три «леса» (суда, пред­ назначенные преимущественно для транспортировки дре­ весины) с необычными названиями «Иршалес», «Ижоралес», «Ижмалес» и еще «Иван Москвин».

Ледокол «Ленин» энергично принимает на себя коман­ дование и становится во главе каравана. Между тем «Ле­ ваневский» оторвался от остальных и снова застрял во льдах. Как забытый родителями ребенок, спешит к нам «Иван Москвин», и ледокол «Ленин» с материнской за­ ботливостью берет его на буксир. Но после нескольких вынужденных маневров в тяжелых льдах канаты лопают­ ся, и «Ленину» приходится пока оставить «Москвина». За ним пробивается «Мелехов», таща на буксире один из «лесов».

«Леваневский» остался уже далеко позади, и вечером по радиотелефону поступает сообщение, что у него какоето повреждение в рулевом устройстве. На одном из «ле­ сов» тоже что-то не совсем в порядке — нужно осмотреть винт. От всего этого в эфире порой полная сумятица. Го­ ворят сразу несколько судов: «Леваневский» требует, что­ бы ему доставили на вертолете не только сварщика, но еще и квадратный лист жести, кто-то докладывает, что

38

спускает на воду шлюпку, «Мелехов» приказывает свое­ му «лесу»: лево на борт...

По другому каналу, предназначенному для радиоте­ лефонной связи с самолетами, слышны «голоса» обоих вертолетов.

Третий помощник капитана Виктор Бабинцов, несущий сейчас вахту в ходовой рубке, не может пи на минуту оторваться от аппарата. Он говорит с улыбкой: «Вернул­ ся я в последний раз в Москву и звоню нашим: «Я при­ был! Как вы меня поняли?» Сила привычки!»

Вчера над нами в хмуром небе летал на ИЛе кани- тан-инструктор Кононовпч. «Ничем не могу вас порадо­ вать»,— передал он по радио о не менее хмурых, чем не­ бо, перспективах. В самом деле, обстановка еще сложнее, чем во время первого плавания. Многолетний сильно сжа­ тый лед 9—10 баллов, воды почти не видно.

Попасть раньше в такие условия — значило ожидать, пока лед сам собой разойдется, или, если этого не случа­ лось, приготовиться к наихудшему. Вот это наихудшее и произошло с поручиком Харитоном Лаптевым, одним из братьев Лаптевых, в честь которых названо море. Ле­ том 1740 года он пытался добраться на корабле до север­ ной оконечности Таймырского полуострова. Примерно в тех местах, где мы сейчас находимся, его дубль-шлюп­ ка «Якутск» была затерта льдами и пошла ко дну. Команда выгрузила припасы, ей предстояло пройти по льду 15 миль. Но и берег еще не был спасением: четыре человека погибли во время убийственного пути по тунд­ ре к зимней базе.

Впрочем к чему возвращаться так далеко в прошлое? В сентябре 1937 года чуть южнее, у острова Большой Бе­ гичев, застрял караван из пяти грузовых судов; ледоколь­ ный пароход «Ленин», скромный предшественник своего нынешнего тезки (он используется теперь только на Чер­

39

ном море и называется «Владимир Ильин»), вел его в бухту Тикси. Ледяные тиски не раскрылись, и не оставалось иного выхода, как перезимовать. Лед не стоял на месте; медленно, но неумолимо он относил караван от берегов — на северо-запад. В январе 1938 года команде ледокола пришлось безучастно наблюдать, как белые клещи сжа­ ли борта парохода «Рабочий» и тот исчез под водой. Эки­ паж и часть груза были подняты на другие суда. С пере­ ломанными винтами и рулями караван смог продолжить путь лить летом, когда на выручку ему пришел «Кра­ син».

С той поры как по Северному морскому пути начал курсировать атомный ледокол, не было ни одного такого случая.

И наш растянувшийся караван наперекор всем труд­ ностям и препятствиям наконец успешно преодолел тай­ мырский массив и выплыл из редеющей ледяной каши в южную часть моря Лаптевых.

Только «Леваневский» остался где-то позади, и ледо­ кол «Ленин», развернувшись, несется к нему на помощь с такой скоростью, что обломки льда разлетаются во все стороны.

Фанфары и слухи

Мы сидим в каюте начальника службы РБ инженера Александра Соколова, поддеваем вилкой куски крабьего мяса, попиваем кофе; Элла Фитцджеральд и Луи Арм­ стронг тихо напевают нам с магнитофонной ленты арии из «Порги и Бесс». Короче говоря, отдыхаем в свое удо­ вольствие, и разговор перескакивает с предмета на пред­ мет. Но вопрос Соколова застигает меня врасплох:

— А что у вас, в Чехословакии, говорят о нашем ато­ моходе?

40

Вид у меня, вероятно, недоумевающий. Глаза Соколо­ ва за темной оправой очков весело заблестели, он прово­ дит рукой по черному ежику волос и поясняет:

— Знаете, мы часто слышим разного рода триумфаль­ ные фанфары: атомный богатырь, славная победа науки и техники, служащих делу мира, и тому подобное. А с другой стороны, самые дикие слухи... И не только на Западе, но и среди наших людей. Мол, тут ужасно, пол­ но больных, чуть ли не все мы умираем от лучевой бо­ лезни.

— Раз как-то у нас один парень заболел желтухой. Так из этого сейчас же сделали новую болезнь, якобы вызываемую радиоактивным облучением, — добавляет Игорь Домахин.

Видно, что всех это забавляет. Они знают свое судно и прекрасно разбираются в том, что здесь возможно и что нет. Особенно хорошо знает это Александр Соколов, ведь недаром он начальник службы РБ, что означает «радиационная безопасность». Но, кажется, самые неве­ роятные слухи неизбежно сопутствуют всему новому и небывалому, всему, что привлекает внимание широкого крута людей — специалистов и непосвященных. А ледо­ кол «Ленин» решительно не может пожаловаться на не­ достаток внимания.

Еще до спуска на воду, когда атомоход стоял на ста­ пелях Адмиралтейской верфи в Ленинграде, его посетила правительственная делегация США, возглавляемая тог­ дашним вице-президентом Ричардом Никсоном. Как я слышал, два члена делегации прежде всего облазали ре­ акторный отсек; отнюдь не жалуясь на неудобства, они охотно выслушивали подробные объяснения, их интере­ совало что да как и почему это сделано так, а не иначе. Были это адмирал Хаймен Рикоувер, «отец» первой аме­ риканской атомной подводной лодки, и Джон Мак-Коун,

41

тогдашний председатель американской комиссии по атом­ ной энергии.

Многие американские журналисты, сопровождавшие делегацию, в своих статьях о ледоколе «Ленин» выража­ ли довольно серьезные сомнения. Возможно, что сказа­ лась известная предвзятость, а может быть, это связано с тем, что не все журналисты были на судне. Но сам ад­ мирал Рикоувер, напротив, заявил: «Работа отличная и прекрасно продуманная. Этот ледокол создавали мудрые головы. Несомненно, они уделили немало времени и средств на подготовительные работы. Ведь такое судно нельзя построить на обычной верфи. Могу только повторить: судно построено отлично. Это хорошее свидетельство высокого уровня развития техники в

СССР».

В последующие годы ледокол «Ленин» полностью под­ твердил эти слова. И все-таки... Атомная энергия, эта космическая сила материи, хотя мы и держим ее в узде, еще до сих пор непосвященному кажется чем-то злове­ щим. И только ли непосвященному? Недавние во многом необъяснимые взрывы ядерных реакторов в США и в югославском атомном центре говорят о том, что различ­ ные неожиданности не исключены. Так, незадолго до мо­ его отъезда из Чехословакии загадочно погпб «Трешер», гордость атомного подводного флота США. Обна­ руживаются и новые формы неблагоприятного воз­ действия на организм человека даже малых доз ра­ диоактивного облучения. Вот почему некоторые мои зна­ комые провожали меня полными сострадания взгля­ дами, как бы говорящими: «И все-таки ты туда едешь?..»

Но мне страшно хотелось поехать и увидеть это суд­ но собственными глазами, что бы там ни было,

42

Судно, которое не вправе пбдвёс'ги

Перед многочисленной грунной советских ученых и инженеров, в том числе перед такими выдающимися людьми, как академик А. Г1. Александров, В. И. Неганов и другие, стояла трудная задача — создать совершен­ но новый корабль, который вместе с тем не остался бы только прототипом, только экспериментальной моделью. Необходимо было сконструировать ледокол, который ре­ шительно превосходил бы всех своих предшественников, который позволил бы ускорить прохождение караванов по Северному морскому пути, продлить срок навигации, расширить трассу судоходства, включив в нее ранее не­ доступные области, и сделать возможными научные экспе­ диции в любую часть арктического океана.

Таким требованиям мог полностью соответствовать лишь ледокол с атомным двигателем.

Соображения максимальной экономичности должны были в данном случае уступить требованиям максималь­ ной мощности, прочности и надежности. Все здесь сдела­ но с избытком, во всем большой запас сил и надежности. Это судно не вправе, не смеет подвести.

Сварить из специальных сортов стали корпус, способ­ ный выдержать самое сильное сжатие льдов, с каким только можно столкнуться в Арктике; перегородить этот корпус одиннадцатью водонепроницаемыми переборками и на основе испытаний в экспериментальном бассейне придать его носовой части форму, обеспечивающую наиболее действенное давление на лед; подготовить эше­ лоны сдвоенных и строенных средств навигации и связи новейшей конструции — это была лишь одна сторона дела.

Основные трудности возникли при конструирования атомного двигателя. Опыта не хватало: всего два-три го-

44