Файл: Лекции по общей психологии под редакцией Д. А. Леонтьева, Е. Е. Соколовой москва смысл 2000 А. Н. Леонтьев.pdf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 27.04.2024
Просмотров: 298
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
485
ПРОБЛЕМА
ВОЛИ
1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51
О чем же идет речь? В чем заключается вопрос, который мы пока не поставили?
Вот об этих классах мотивов. В подходе к решению вопроса о том, что это за минусы и плюсы, какой же мотив оказывается преобладающим, решающим — совершится дей- ствие или нет, наиболее простым представлялся генетический подход. Это значит, что можно было взять детей настолько раннего возраста, когда они явно не могли обнару- жить так называемого волевого действия. Заметьте, я исключаю сейчас термин «про- извольный» просто потому, что часто под произвольными действиями разумеются как раз в узкопсихологическом значении слова действия неволевые, не обязательно воле- вые. Ну, произвольное действие в павловской терминологии — поднимание лапы со- бакой. Причем там говорится о «так называемых произвольных», с оговоркой. Поэтому я предпочитаю открытый термин «волевые». Так вот, брались дети, которые не спо- собны к этим усилиям воли. Это очень легко констатировать с помощью самых про- стых экспериментов.
Дается какое-то задание, оно не выполняется, хотя решение о выполнении этого задания принимается, есть согласие ребенка. Но он его не выполняет. Иссле- довательский ход заключался в том, чтобы идти по генетической лестнице, то есть по лестнице возрастов к тому возрасту, где эти произвольные действия, действия по принятому решению явно себя обнаруживают, и посмотреть, при какого же рода мотивации эти действия возникают первоначально. Это диссертационная работа
Константина Марковича Гуревича. Он написал кандидатскую диссертацию, где из- ложил опыты, в которых получены были следующие результаты. Я дам два положе- ния, очищая диссертацию и все это исследование от подробностей. Было введено следующее гипотетическое предположение, следующая гипотеза: эти мотивы, мо- тив номер один и мотив номер два, как и всегда мотивы, стоят в известных иерар- хических отношениях, вот они-то и образуют эту смысловую сферу, иерархию этих мотивов. Они находятся в отношениях соподчинения. А вот теперь нужно было гене- тически проследить, какие же являются подчиняющими в системе иерархии, а ка- кие подчиняющимися. Вот здесь-то и обнаружились два положения.
Первое. Оказалось, что мотив социальный всегда в системе иерархизации иг- рает решающую роль по сравнению с мотивом объективно-предметным. Поясню.
Под социальным мотивом сейчас я разумею очень простую вещь — требование чело- века, вступающего в деятельность. Под предметным объективным мотивом я разумею объективную необходимость, которая заставляет выполнить соответствующее дей- ствие. Первое я могу проиллюстрировать одной классической, фольклорного проис- хождения историей. Вероятно, многие из вас ее знают. Это история с падающими вишнями, которые не подбираются мальчиком, но подбираются по приказу его отца.
А более яркая, хотя и не очень пристойная для кафедры иллюстрация состоит в анек- доте, которому лет, наверное, сто. Рассказывают следующую историю. У некоторого офицера был денщик. Однажды этот офицер услышал, что денщик его в соседней комнате глубоко вздыхает. И что-то вообще с ним нехорошо. Он его, естественно,
спросил: «Слушай, что ты там вздыхаешь?». — «Пить очень хочется». — «Ну, так ты пойди, принеси воды и напейся». — «Да идти не хочется». Тогда офицер говорит:
«Слушай, Иван! Принеси мне стакан воды!» Денщик бежит за водой, приносит ста- кан воды. «Пей!» История была разрешена. Вам понятно? То же самое в играх, заня- тиях с маленькими детьми. Теперь надо что-то сделать, а действие не идет, распада- ется. Необходимо вмешательство вот такого типа. «Принеси. Теперь пей». Вам понятно?
Значит, смотрите. При прочих социальных условиях действует открытый соци- альный мотив, то есть мотив, возникающий в общении. А очень трудно решиться на какой-то шаг, прыжок, в трудных условиях нужна команда, чужая — лучше, на ху-
486
ЛЕКЦИЯ
50
МОТИВАЦИЯ
И
ЛИ
Ч
НОСТЬ
дой конец она заменяется самокомандой. Принятие абстрактного решения «нет, я все-таки должен прыгнуть» — помогает мало. Тогда или кто-то говорит, дает коман- ду, или, на худой конец, сами с собой играете в это внешнее отношение человек—
человеку. И сами для себя считаете: «раз, два, три» — прыжок. То есть вы что делаете?
Как бы экстериоризуете процесс. А еще лучше, когда он экстериоризован с самого начала. Вот это первое положение. Примат открыто социальной мотивации. На людях и смерть красна, как известно.
Второе. Парадоксальная вещь. Оказывается, легче начинается все это дело,
если доминирующим является мотив (это удивительно!), который представлен в предметно ненаглядной форме. То есть действует в виде представления, а не в виде восприятия объекта. Парадокс, который, однако, железным образом подтверждался.
То есть последовательность генетическая совершенно жесткая. Позвольте проиллюс- трировать, что это значит. Образно. Не в экспериментальных условиях, хотя бы с детьми, хотя бы в условиях занятий с ними, с массой предосторожностей, с пери- одом адаптации к экспериментатору. Опускаю все это.
Лучше всего это знают мамы, которые воспитывают детей-дошколят. Правило есть, выработанное эмпирически, найденное, вероятно, интуитивно, или просто в опыте. Оно заключается вот в чем. Вот ребенок плохо ест. Бывает такое? Иногда гово- рят так: пока не съешь, не получишь сладкого. Или: если съешь, получишь сладкое. Вот теперь есть два способа решить проблему. Или обещать, или положить перед ним. Что нагляднее, что сильнее? Положить перед — сильнее? Правда? Там какое-то представ- ление, смутное более или менее, а здесь вот оно — лакомство притягательное.
Что же показали наши опыты? Без лакомства! Мы там ухищрялись и делали страшно сильный вектор в сторону предмета, награды. Мы просто пользовались нео- быкновенно привлекательной, на первый взгляд, имеющей очень большую побуди- тельную силу, по Левину, механической игрушкой. Совершенно новой для детей.
Ужасно привлекательной, столь же привлекательной, сколь бессмысленной в каче- стве игрушки. Ну, вы знаете эти предметы, которые выпускаются нашей игрушечной промышленностью. Ну, например, турник, на турнике из какой-то пластмассы фи- гура гимнаста. Вы заводите эту штуку, а он делает вращения. Страшно привлекатель- но, тут нельзя оторвать глаз первые пять минут. Потом возникает проблема — что с этим делать? Дети находят, конечно, разумный способ. Оторвать руки, которые дер- жат эту штуку, и играть этой самой рукой. Разумно и содержательно. Потому что больше с ней делать нечего.
В ту эпоху, когда делались опыты, была еще одна потрясающая игрушка выпу- щена. Были два сарайчика металлических сделаны, в зеленый цвет окрашенные, и два паровозика. На бесконечных лентах. Заводили — пускали. Один паровозик заезжал в одно депо и выезжал из него, а другой — наоборот — въезжал в другое и выезжал из него. Когда запустишь, ребенка тоже невозможно оторвать на протяжении минут пяти. Ну, потом вы догадываетесь об операции: снять паровозики с ленты, разрушить всю эту вещь, депо использовать как домики. А паровозики... Разыгрывать всякие с ними разумные, осмысленные, интересные ситуации. Большая побудительная сила,
и мгновенно угасающая. Через пять минут все угасло. Или через десять. Или надо сде- лать перерыв — убрать, потом еще раз показать. Вот во время показа это действует.
Убрали — потом можно еще раз вызвать радость. Но не до бесконечности.
Итак, что же получилось? Пользовались этими сильными побудительными ве- щами. Вот, показали — завертелся. Остановили и поставили. Сказали: доделаешь, к примеру, раскладывание мозаики по цветам. Это ужасная работа, потому что мозаи- ку мы подбирали очень большую, стало быть, все это смешивалось, рассыпалось. А
487
ПРОБЛЕМА
ВОЛИ
правило игры такое — привести в порядок. К этому в детском саду приучают детей.
Вот, пожалуйста, по цветам раскладывай. Малыши даже раскладывали. Ну, если обе- щать, потом игрушку убрать с глаз долой, — есть шанс, что пойдет. На каком-то эта- пе, ради этой цели, по этому мотиву, значит, — поиграть с этой замечательной при- влекательной игрушкой — завершали эту работу победно, хотя и тратили известное время, довольно длительное. Малышам не так легко справиться с этой задачей, тем более, что мозаика иногда рассыпается по полу, надо ее где-то отыскивать и прочее.
Ну, хорошо. И теперь критический эксперимент — мы ставим игрушку перед ним. Все кончилось. Она, как магнит, тянет к себе. Страшно сильный вектор. И что здесь про- исходит? Мамы знают. Пирожное не надо ставить перед ребенком, когда он ест суп.
Ни к чему. Надо рассчитывать только на то, что он отвлечется. Просто перестанет смотреть. А иначе, наоборот, это будет мешать. Интуитивно — так. Эксперименталь- ная проверка показывает — точно так. И тогда можно обратиться к анализу клини- ческих явлений, к жизни. И тогда оказывается, что в структуру целевого действия входят непременно мотивы разных знаков.
Второе. Система, то есть действие этих мотивов, а, следовательно, отсюда и появляющаяся избирательность регулируется по принципу примата открыто соци- альных и идеальных по своей форме мотивов. Идеальных по форме представления.
Вот при соблюдении этих условий и возникает то своеобразное действие, которое по справедливости мы относим к волевым. Вы можете мне сказать, а откуда же тог- да специфизм усилия? Ведь все идет вроде как по правилам арифметики? Теперь я отвечаю и на этот вопрос. Я хочу напомнить о том, о чем говорил с самого начала.
О мотивах в системе иерархий. Это иначе можно выразить — разного уровня регу- ляции. Самого высокого уровня — это регуляция какая? Социальная и идеальная.
Самый элементарный уровень? Непосредственная, чувственная или объективно- предметная. Попробуем теперь посмотреть — а может быть, и волевое усилие, это своеобразное переживание, является результатом вот этого многоуровневого, по меньшей мере двухуровневого, строения волевого действия. Вы видите, теперь я пе- решел к категории уровней. Следовательно, и мотивационного уровня. Можно про- верить. Первоначальная проверка мной была лично проведена довольно хитро в эк- спериментах с прыжками с парашютом с вышки. Оказывается, можно создать такие условия по прыжкам с парашютной вышки, при которых прыжок воспринимается и переживается и обнаруживает объективные признаки подлинно волевого акта. Для этого достаточно изменить некоторые условия прыжка.
Поверьте мне на слово, излагать у меня не хватает времени, но существуют такие приемы, которые мы нашли очень легко, в общем. Мы получили возможность нарочно, экспериментально вызывать отказы от прыжка, когда система уже надета и прицеплен к парашюту идущий по тросу, с парашютной вышки спускающийся противовес. Мы могли вызвать отказ от прыжка. Иногда в обстоятельствах довольно даже неприятных социально. Ну, например, рослый мужчина, да еще имеющий опыт в прыжках с самолета парашютист, отказывается. Достигалось это разными приемами, простейший заключался в том, что система, которая крепилась на чело- веке, не желала прицепляться к тросу. Стучали карабином таким здоровым по коль- цу, а он якобы не надевался. Это же за спиной делали. Не видно. Стучали, слышно,
что гремят, но не прицепляется. А он стоит, перед ним открыт барьер, а его мни- мый инструктор, сотрудник бригады (там бригада большая работает, потому что был специальный интерес в эту эпоху к парашютным прыжкам, только начиналось это дело), еще говорит: «Вон собачка рыжая». Тот смотрит с высоты крыши семи- этажного дома и видит рыжую собачку. Ну, наконец, канитель окончилась, все
488
ЛЕКЦИЯ
50
МОТИВАЦИЯ
И
ЛИ
Ч
НОСТЬ
сделано, пристегнуто. Инструктор отходит, вместо того, чтобы держать руку, как всегда это делается, и говорит: «А теперь вы просто шагайте туда». Тот заносит ногу.
А у нас последняя доска стоит на тензодатчиках. Видно все. Туда — отклонение,
отшатнулся. Уж если пару раз отшатнулся — то откажется.
Продолжаем эксперимент. От чего зависит отказ? «Как же так? А ну давайте вы с разбегу!» То есть нормально. Прыгает. Даже больше того. Иногда пробуют сде- лать так, чтобы прыгнул. Ему неудобно жить после отказа. Здоровый мужчина — и отказ. Мы работали со специальными группами. Есть общие группы, а есть специ- альные группы испытуемых. Мы просили просто военнослужащих нам присылать,
солдат. В гражданском порядке, без командиров.
Это важно было для чего? Когда человек вообще покупает прыжок за рубль,
он же это для удовольствия покупает. Тогда и не страшно! А когда вас посылают,
еще неизвестно, удовольствие это или нет. Ну, конечно, это все детали, и это бес- конечно богато и интересно, но это я опускаю. Так вот что мы делали. Мы сообра- зили — позвольте, откуда толчок? — это же нижележащий уровень, идущий от зри- тельной системы. Вот закроем папиросной бумагой поле, а чтобы каждый раз не клеить папиросную бумагу, на двух драночках приделаем папиросную бумагу, а как только доска освобождается, он шагает, рамочка, пружина, быстро откидывается вниз. И мы можем поднимать ее, пользоваться довольно долгое время той же самой папиросной бумагой. Ее не разорвешь. Закрыли зрительное поле. Все, конечно, ра- зумно понимают, что никакой опасности нет. Трос же, с противовесом. Прыгнул.
Не можем вызвать отказ. Потому что закрыто непосредственное воздействие на са- мом элементарном уровне, я бы сказал — подкорковом. Который вызывает обрат- ный толчок, отшатывание от этого пустого пространства. То есть не пустого, к со- жалению, а хорошо оцениваемого. Мы тогда сообразили, почему легче прыгать с большой высоты. Там — абстрактное пространство. Здесь оно ужасно конкретно. Это живое, жизненное пространство. Семиэтажный дом все-таки, крыша. Реальное ощу- щение этого пространства.
Мы укрепились в этой гипотезе о двухуровневом построении и тогда сообра- зили другое. Позвольте, откуда рождается это усилие специфическое? А оно рожда- ется вот почему. Уровень нижележащий ведает вообще тонической подготовкой. И
готовит двигательную систему к адекватному действию. Здесь — охранительному, так сказать. Правда? Вот — обратный толчок прорывается в этом. А команда, то есть принятое понимание того, что безопасно, открытая социальная стимуляция — ин- структор все-таки стоит (и там еще кто-то сидит; я обыкновенно сидел на смежной панели и фотографировал), приводит к тому, что получается следующее парадок- сальное положение. Подготовка мышечная в одну сторону, тоническая, а фазичес- кое движение «против шерсти». На другие мышечные группы, не подготовленные.
Это было наше предположение.
Долгие годы прошли, покуда я не получил случай проверить это миографичес- ки. Вот недавно были проведены опыты, уже на факультете, с миограммами. Задание заключалось в том, чтобы группа сгибателей шла навстречу болевому раздражителю.
И была получена ожидаемая картина. В условиях отсутствия угрозы и необходимости ее преодоления миограмма имела совершенно нормальный характер. Когда мы созда- вали ситуацию угрозы, то характерно и без исключения наступали такие изменения:
неожиданная предмоторная преднастройка, выражавшаяся в усилении амплитуды миограммы группы антагонистов. И поэтому нарастание амплитуды миограммы, сте- пени выраженности, в группе сгибателей — исполнителей действия.