Файл: Копелевич, Ю. Х. Возникновение научных академий. Середина XVII - середина XVIII в.pdf

Огромное место в собраниях, особенно в первое деся­ тилетие, занимают сообщения, связанные с различными производствами, ремеслами, земледелием — о газах в уголь­ ных шахтах, о выделке и окрашивании тканей, об удобре­

улучшении выпечки хлеба, производстве вина и сидра, об омолаживании старых плодовых деревьев и многое дру­ гое [98, т. I, с. 54, 55, 109, 144-164, 207, 216, 242, 245246, 272, 303—307; т. II, с. 19, 29, 117, 150; т. III, с. 219

идр.] .21 Но если проследить характер собраний на протя­ жении всех 27 лет, за которые мы имеем печатные про­ токолы, нельзя не заметить некоторую эволюцию. «Насы­ щенность» экспериментами несколько убывает. Можно было бы отнести это за счет расширения сфер деятель­ ности Общества, его связей, которые занимают все больше

ибольше времени собраний. Но, по-видимому, дело не только в этом. Меняется, усложняется сам эксперимент. Все меньше становится таких опытов, которые можно успешно провести за короткое время, в присутствии пуб­ лики. В 70—80-е годы таких опытов проводится уже со­ всем мало. В основном это наблюдения в микроскоп. Своп опыты с магнитами, приведшие к открытию магнитного полюса Земли, Гук проделывал в своем кабинете и резуль­ таты докладывал собранию [98, т. III, с. 124, 131]. 6 де­ кабря 1677 г. он сообщил собранию о своем «бароскопе», показывающем приближение грозы и штормов [98, т. III,

21 Отчетливая практическая направленность характерна также для книг, изданных членами Общества в 60-е годы. Книга Бойля «О пользе экспериментальной натуральной философии» [105] на­ писана в духе Фрэнсиса Бэкона. Но если у «славпого Верулампя», на которого не раз ссылался Бойль, выражаются надежды на грядущую пользу от наук, то Бойль пытается нарисовать картину того, что получили уже и получают сегодня от науки география, навигация, баллистика, горное дело, различные ре­ месла, земледелие. Он призывает ученых больше общаться с ремесленниками, для обоюдной пользы обмениваться с ними опытами и наблюдениями. О себе он рассказывает в предисловии ко 2-му тому, что часто посещает ремесленников и расспраши­ вает об их производствах, но так как эти люди подчас не могут толком объяснить того, что они делают, а многих важных деталей вовсе не замечают, он заставляет их при нем проделывать все процессы и еще сам их потом повторяет. Можно назвать также изданные в те же годы книги Годдарда о плодовых деревьях п Эвѳлайна — о лесе, своеобразную энциклопедию лесоводства.

55

с. 336]. В июле 1678 г. Гук докладывал собранию о своих наблюдениях роли воздуха в жизни растений [98, т. III, с. 419—421]. Такие работы, как и наблюдения Круна над высиживанием неоплодотворенных куриных яиц [98, т. III, с. 456], естественно, требовали длительного вре­ мени и не могли производиться непосредственно в со­

брании.

После издания тома опытов Академии дель Чименто (1667 г.) Лондонское общество проверяло многие опыты флорентийцев. Вообще почти всякий раз, когда Общество получало новую книгу с описанием важных опытов и наблюдений, за этим следует в Протоколе запись об их повторении и проверке. C 21 декабря 1671 г., когда в члены Общества был принят 20-летний Исаак Ньютон, бывший тогда профессором в Кембридже, собрание часто перепроверяло его опыты и открытия, в особенности по теории света. В конце 1679 г. в собрании проверяли опыты Ньютона с падением тел [98, т. II, с. 519]. Но и таких повторных опытов в конце века не очень много. Зато все больше становится дискуссий по вопросам тео­ рии, которых в первые годы почти вовсе не было. Можно сказать, что в первые годы Общество оставалось верным заповеди Гука, устремив весь свой энтузиазм на собира­ ние фактов. Но со временем все больше назревает по­ требность в их теоретическом осмыслении. В 1666 г. Гук выступает в собрании с гипотезой о природе тяготения [98, т. II, с. 70—73, 90], в 1674 г. Бойль докладывает со­ бранию свою теорию о существе плотности и летучести материи [98, т. III, с. 144], в этом же году собрание ак­ тивно обсуждает полемику Ньютона с Линусом из Льежа

шиеся на несколько собраний дебаты о причине зависи­ мости между погодой и давлением воздуха [98, т. III, с. 460, 462]. Интересен диспут, развернувшийся в 1680 г. [98, т. IV, с. 6, 8] об экспериментальном методе. Дол­ жен ли эксперимент служить для проверки теории? Эвелайн, один из ветеранов Общества, высказывал мнение, что теория сковывает свободу экспериментатора. Но та­ кая точка зрения уже была, очевидно, для данного вре­ мени устаревшей.

56

Итак, можно сказать, изменение в отношении к экспе­ рименту, в особенности к коллективному эксперименту, которое наблюдается на протяжении нескольких десятиле­ тий в Лондонском королевском обществе, отражает извест­ ный отрезок па том пути, который прошло естествознание XVII в. от пионеров-экспериментаторов до великого син­ теза эксперимента и теории у Ньютона.

Можно также заметить, что вопросы «узкой» прак­ тики в собраниях Общества с годами рассматриваются меньше, по больше уделяется внимания решению значи­ тельных практических задач эпохи — определению дол­ готы места, предсказанию грозы и шторма, усовершенст­ вованию насоса, созданию новых движущих механизмов. В этой связи нельзя не упомянуть о Дени Папэне, кото­ рый покинул Францию из-за религиозных преследований и в 1684 г. был принят в Королевское общество на долж­ ность куратора экспериментов. За три года он провел огромное количество опытов по механике, пневматике, гидростатике. В 1687 г. Папэн уехал в Марбург, но про­ должал печатать отчеты о своих изобретениях в лондон­ ских «Философских записках». Здесь в 1690 г. [192, с. 410] появилась его заметка, содержавшая идею ма­ шины, движимой паром.

Огромное место в жизни Королевского общества с пер­ вых дней существования занимали его внешние связи. Уже отмечалось, что некоторые ученые из «основателей» Общества бывали в Италии и Франции, имели дружест­ венные связи с кружком Мерсенна и другими частными обществами. Лондонское королевское общество уже через несколько месяцев после своего основания завязало пере­ писку с Академией дель Чименто в Тоскане, с обществом Монмора в Париже (в Протоколах оно названо Академией Сорбьера по имени его секретаря) и другими учеными кружками. На заседаниях первых лет часто зачитывались письма от Гюйгенса (Хейгенса), Френикля, Мариотта, Пи­ кара из Франции, Гевелия (Гевеля, Гевельке) из Дан­ цига, Стенона из Рима и Флоренции, Граафа из Лейдена, Яна Амоса Коменского и Сваммердама из Амстердама, Мальпиги из Болоньи, Лейбница из Парижа и Ганновера (в начале 1673 г. Лейбниц был в Лондоне и демонстриро­ вал в Обществе свою «арифметическую машину»), Ле­ венгука из Дельфта и многих других ученых. Десятки корреспондентов-врачей, офицеров, путешественников вы­

57

полнили поручения Общества и сообщали ему о климате, природных явлениях, растительности, о быте туземных народов, промыслах и земледелии в отдаленных странах — Америке, Вест-Индии, Гренландии. Уже в 1662 г. коррес­ пондентом Лондонского общества стал доктор Самюэль Коллинз, находившийся в то время в Москве на службе у царя Алексея Михайловича. 23 марта 1664 г. Бойль со­ общил в собрании полученные из России сведения о на­ блюдавшейся там комете и о землетрясении. 14 марта 1667 г. в собрании зачитывались отрывки из письма Кол­ линза о применяемом в Москве способе изготовления по­ роха. Несколько раз в собрании слушались доклады о пчеловодстве в России, о русских кожах, о сортах де­ рева в России, о русском «наливном яблоке», о какой-то

в 1663 г.22 Сорбьер описывает большую комнату с длин­ ным столом перед камином. За столом сидит президент и секретарь и еще стоит несколько незанятых стульев, «очевидно, для высокопоставленных посетителей или для тех, кому надо по какому-нибудь поводу подойти ближе к президенту. Все остальные академики занимают любые места без различий и без церемоний, и если кто-нибудь пришел, когда собрание уже началось, никто не подви­ гается. Президент мельком приветствует пришедшего, и он быстро занимает место, где может, чтобы не мешать тому, кто говорит». Все говорят открыто, кратко, никого не пре­ рывают, разногласия не переходят в пререкания. Бывает, что когда один говорит, другие высказывают какие-то суждения друг другу на ухо, но они тотчас умолкают по малейшему знаку президента.23 Можно привести свиде­

22 Отрывок перепечатан в книге Уэлда [213, т. I, с. 167—168]. Описание заседаний более позднего времени сохранилось в за­ писках Г. Ф. Миллера, петербургского профессора, побывавшего в Англии в 1730 г. и избранного в члены Королевского общества

[67, с. 119; 31, с. 50].

23 Интересно, что летописец герцога Тосканы Козмо III, посе­ тившего Лондонское общество в 1669 г., рассказывает о собрании

58

тельство еще одного француза, Монкони, который побы­ вал в Англии в том же 1663 г. и несколько раз посетил собрания Общества. Там, пишет он, «собираются по сре­ дам, чтобы делать бесконечное количество опытов, о ко­ торых еще не углубляются в рассуждения, а только до­ кладывают о них, что знают, и секретарь записывает...

Секретарь записывает результаты, независимо от того, удался ли опыт, или нет, ибо это тоже ценно — освобо­ диться от заблуждений, исходящих из ошибочных пред­ посылок, это так же ценно, как извлечь пользу из пра­ вильных» [213, т. I, с. 169—170]. Мы видим, что этот посторонний наблюдатель подметил эмпирический харак­ тер экспериментирования в Обществе в его ранние годы и то, что здесь часто не демонстрировались уже сделан­ ные раньше и удавшиеся опыты, а действительно стави­ лись опыты в первичной своей форме. C 1673 г. Общество стало проводить публичные собрания, где обычно показы­ вали «проверенные» опыты.

C ростом числа членов Общества неизбежно появилась некоторая специализация, которая выразилась в делении на «комитеты». В 1664 г. существовали следующие коми­ теты: механика, астрономия и оптика, анатомия (сюда входили Бойль, Гук, Уилкинс и все врачи Общества), хи­ мия, агрономия,24 история ремесел, комитет по сбору и описанию всех сделанных наблюдений о явлениях при­ роды и всех произведенных опытах, комитет по коррес­ понденции. Самым большим был комитет по механике —

списков как многолетние должники, и прием новых чле­ нов резко сократился. Лайонс называет этот период «трудными годами» в истории Общества, когда ушли из жизни его пионеры-энтузиасты, король утратил интерес

почти в тех же выражениях, что и Сорбьер. Он описывает также редкости и поразившие его инструменты в кабинете Роберта Гука

[213, т. I, с. 218-219].

24 Этому комитету приписывают заслугу внедрения в Англии картофеля.

59