Файл: Семенчев, В. М. Физические знания и законы диалектики научное издание.pdf

Физическое знание, рассматриваемое с точки зре­ ния материалистической диалектики, также представ­ ляет собой единство двух сторон, так как содержит определенную опытную, экспериментальную основу, т. е. фактические данные о физической реальности, и систему теоретических понятий и законов (утвержде­ ний), часть из которых является обобщением резуль­ татов эксперимента (экспериментальные законы), а часть — связывает теоретические понятия. Послед­ нюю часть обычно называют теорией «в узком значе­ нии этого слова», или «собственно теорией»Значит, в теорию в узком значении слова экспериментальные законы не входят, ,и это обстоятельство делает ее формальной системой. Теория как формальная систе­ ма содержит такие понятия и высказывания, которые подчиняются или, лучше сказать, отвечают, как пра­ вило, двум главным логическим требованиям:

«1) все высказывания этой совокупности связаны отношением следования таким образом, что каждое высказывание является по крайней мере один раз по­ сылкой или заключением вывода, все члены которого принадлежат к этой совокупности; 2) все специфиче­ ские понятия (термины, знаки), фигурирующие в этих высказываниях в качестве субъектов и предикатов, связаны отношением определения таким образом, что каждое из них входит в определяющую или опреде­ ляемую часть по крайней мере одного определе­ ния...»12

Как видно, одним из главных требований для тео­ рии в узком смысле слова является отвлечение от со-

1 См. А. А. Печенкин. Логико-методологические проблемы естественнонаучного знания. — «Вопросы философии», 1967,

№ 8, стр. 87.

2 А. А. Зиновьев. Проблема строения науки в логике и диа­ лектике. — «Диалектика и логика. Формы мышления». М., 1962, стр. 232—233.

.48

Дёржательной стороны знания. Однако такое Отвле­ чение при формализации знания еще не означает, что содержание совершенно не принимается во внимание. В круг теоретических знаний (в теорию в употребля­ емом здесь смысле слова) с необходимостью входят помимо терминов, знаков, высказываний и некоторые экспериментальные законы, которые определяют за­ висимость теории (в узком смысле) от содержатель­ ной стороны в исходном пункте ее построения либо в ее заключительной стадии в качестве главных основ интерпретации. Но экспериментальные законы, даже будучи всегда выраженными в специальных терми­ нах, определяются эмпирическими знаниями, опытом, т. е. в конечном счете объективными свойствами и за­ конами физической реальности. Поэтому теория с не­ обходимостью предполагает данные, взятые из опыта, из физической реальности. Опыт в этом отношении и выступает в качестве той стороны физического знания как единого целого, без которой оно не может стать физическим знанием как таковым. «Эксперимент, не­ отъемлемая основа любого прогресса... этих (физиче­ ских. — В. С.) наук, эксперимент, из которого мы всегда исходим и к которому мы всегда возвращаем­ ся, — лишь он один может служить нам источником знаний о реальных фактах, которые стоят выше лю­ бой теоретической концепции, любой предвзятой идеи» К Без эксперимента нет знаний, так как любое физическое знание исходит из эксперимента и воз­ вращается к нему. Но, может быть, в таком случае знание можно ограничить экспериментом? Разумеет­ ся, нет.

Сведение физических знаний к эксперименту лик­ видирует две главнейшие функции любого знания: истолкование и предвидение. Действительно, для вы-

1 Л. де Бройль. По тропам науки, стр. 162.

19

полпенни функций истолкования и предвидения необ­ ходимо установить одно и то же отношение логиче­ ской дедукции между предложениями, в которых вы­ ражены экспериментальные и теоретические законы. Поэтому истолкование, объяснение и предвидение описываются одной схемой. Это так называемая мо­ дель Гемпеля — Опенгейма — Поппера:

[(£i; Е2\... Еп)-{Ti, Т2 ;... Тп)] —>■En^ v

где Е ь Е2 и Еп — экспериментальные законы, Т\, Т2 и Тп — теоретические законы, £ n+i — объясня­ емый или предсказуемый эксперимент. «Что касается теории, — отмечал Луи де Бройль, — то ее задача состоит в классификации и синтезе полученных „ре­ зультатов, расположении их в разумную систему, ко­ торая не только позволяет истолковывать известное, но также по мере возможности предвидеть еще неиз­ вестное (курсив мой. — В. С.)»

Однако это только одна сторона дела. Сведение физического знания к эксперименту возможно только при субъективно-идеалистическом понимании опыта, т. е. при понимании под содержанием физического опыта лишь человеческих ощущений и их «комплек­ сов». Но физический опыт в таком его толковании не может представлять для физика ни малейшего инте­ реса и ценности. Физический опыт, эксперимент толь­ ко в том случае может стать исходным моментом' физического знания, если экспериментатор имеет

экспериментирования, Л. де Бройль писал: «Резуль­

20

В изложении этого результата всегда содержится не­ которая доля истолкования, следовательно, к факту всегда примешаны теоретические представления. Фи­ зик, измеряющий ток амперметром, не удовлетворит­ ся следующими словами: «Я увидел, что стрелка моего измерительного прибора переместилась на столько-то делений шкалы», поскольку констатация" в такой форме не представляет ни малейшего инте­ реса; он скажет: «Я измерил силу тока, она оказа­ лась равной 10 а». Но, если на этот раз его утверж­ дение представляет интерес, оно связано с совокуп­

гает наличие определенной теории.

Данное положение ни в коей мере не противоре­ чит, как может показаться, признанию решающей роли практики в получении физических знаний. Речь в данном случае идет о достаточно развитой системе знаний, каковой и является современная физика. А достаточно развитая система знаний предполагает специализированный опыт, не сводимый к чисто эм­ пирическому постижению мира в ходе практического освоения его. Как было сказано, исходный импульс к развитию науки в целом, безусловно, дает практика, но дальнейшее развитие науки не может быть связа­ но только с практикой.

Рассмотрим теперь вопрос о том, каким образом, предполагая друг друга, опыт и теория как бы взаим­ но друг друга отрицают. Под отрицанием в этом слу­ чае подразумевается не уничтожение и отбрасывание, а прежде всего сохранение качественного своеобра­ зия, несводимость одного к другому. Обратимся к

1 Л. де Бройль. По тропам науки, стр. 164.

21

Теории. Главнейшие внешние отличительные призна­ ки теории были названы, а сейчас, поскольку речь идет о внутреннем качественном отличии теории от опыта, представляется необходимым как бы загля­ нуть в ее внутреннее содержание.

Теория не может быть выведена непосредственно из опыта не только в силу того, что она должна удов­ летворять определенным логическим требованиям, которые нельзя заимствовать из того опыта, который эта теория призвана объяснить, но также и в силу наличия в каждой теории особого содержания, не сводимого к содержанию именно этого опыта. Изве­ стно, например, что алхимики поставили огромней­ шее число опытов, целью которых было получение золота. В своих опытах они, как правило, прибегали к воздействию на самые различные смеси и растворы ртутью и ее производными. Необходимость использо­ вания ртути при этом экспериментально обоснована вовсе не была. Это предполагалось, так сказать, «тео­ ретически» и не объяснялось свойствами ртути, обна­ руженными при ее исследовании. Суть этих предпо­ ложений заключалась в том, что окись ртути имеет красный цвет, который был в те времена символом власти и действия. Именно поэтому ртути и приписы­ валось магическое действие, наличие которого не подтверждалось никакими опытами.

Как видно, главную руководящую идею алхимики не обосновывали экспериментально, а привносили в эксперимент.

Настоящий теоретик чужд всякой мистификации, но при построении той или иной теории без привнесе­

22

таким эмпирическим, каким он казался после уборки выполнивших свою миссию лесов»Ньютоновская механика в отличие от предшествующих ей представ­ лений заключала в себе руководящую идею о меха­ нической связи между явлениями. На ней покоились представления Ньютона об абсолютных пространст­ ве и времени, понятия массы, силы и другие, которые чисто индуктивным путем из экспериментов получить было невозможно. Эти представления, скорее, явля­ лись наиболее точным выражением руководящей идеи

впонимании физического мира и его свойств. Поэто­ му утверждение о выведении Ньютоном законов ме­ ханики из чистого эксперимента, которое содержится

впредисловии ко второму изданию «Математических

начал натуральной философии», является легендой, которая «не соответствует действительному пути по­ строения механики Ньютона» 2.

Но и этим не ограничивается внутреннее, содер­ жательное отличие физической теории от экспери­ мента. В физических законах выражаются отношения между различными сторонами явлений физической реальности. Однако сформулировать такие законы невозможно без представлений, лежащих за предела­ ми экспериментов. Даже с самыми первыми физиче­ скими научными теориями, к которым, безусловно, должна быть отнесена классическая механика, дело обстояло таким же образом.

Когда в основных законах механики употребляв ются понятия «сила» и «масса», то они, разумеется, не выступают здесь как впервые изобретенные, ибо употреблялись и до формулировки данных законов. Но они употреблялись вне какой-либо связи с поня-1

1 Б. Г. Кузнецов. Развитие физических ифей от Галилея до Эйнштейна в свете современной науки. М., 1963, стр. 140.

? См. об этом: там же, стр. 141.

тием «ускорение», через которое они в механике толь­ ко и получили свой истинный смысл. Понятие «уско­ рение» было как бы угадано, «специально изобрете­ но» для того, чтобы сформулировать закон, а это как раз и означает, что теория включает необходимо та­ кие понятия, которые из экспериментов непосредст­ венно не вытекают. С этим, последним, обстоятельст­ вом, очевидно, и связано некоторое отдаление теории, все более насыщающейся такими понятиями, от по­ вседневных представлений в сферу представлений, все более абстрактных и трудно переводимых на обыден­ ный язык.

Таким образом, содержательными отличительны­ ми чертами теории являются: наличие (1) объединяю­ щей и руководящей идеи, связывающей воедино все части теории, но из опыта, экспериментов, лежащих в основании этой теории, непосредственно не выво­ димой, и (2) особых понятий, абстракций, также не выводимых непосредственно из данного опыта, но необходимых для формулировки законов этой теории как теории, органически связанной с опытом.

Рассмотрим с этой точки зрения теорию образова­ ния Солнечной системы, предложенную акад. О. Ю. Шмидтом. Мы нарочито выбираем такую тео­ рию, которая еще не нашла своего подтверждения и в то же время не опровергнута, чтобы вне зависимо­ сти от ее окончательной оценки отыскать в ней и ру­ ководящую идею, и понятия, при помощи которых объединяется в систему ряд данных, полученных на основе опыта.

Как и любая физическая теория, космогоническая теория О. Ю. Шмидта опирается на результаты опы­ та. Но даже беглый анализ опытных данных, лежа­ щих в ее основе, позволяет видеть, как далеки они от непосредственных показаний органов чувств. Приве­ дем эти данные в той последовательности, в которой

24