Файл: Гвелесиани, С. И. Жизнь в науке штрихи к портретам.pdf

ВУЗ: Не указан

Категория: Не указан

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 29.10.2024

Просмотров: 46

Скачиваний: 0

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.

0« Р Ь Я 1ВЕЛЕСИАНИ

ч .

ЖизньВ НАУКЕ

ШТ Р И Х И

КИОРТРЕТА/Л.

ИЗДАТЕЛЬСТВО «МЕРАНИ» ТБИЛИСИ 1971

v;..;4o

\

 

 

 

 

u'M'O

 

^

 

 

 

uiJrfr.ft** ‘ ”'

 

v

очерки

журнали­

J L -------------в этой книге

собраны

стки Софьи Гвелесиани, рассказывающие о

жизни и

научном творчестве

таких круп­

ных грузинских

ученых,

как

Н.

Мусхели-

швили,

И.

Бериташвили,

Г.

Церетели,

В. Купрадзе, Э. Андроникашвили и К- Бахтадзе. Очерки эти, по определению автора,

— только штрихи к портретам, только «приступ» к созданию больших биографий больших ученых.

Но и сейчас, думается, читатель ощутит всю поэзию научного подвига, всю красоту жизни, отданной исканиям и обретениям научной истины.

 

ВЛАСТЕЛИН ЦИФР

 

— Николай Иванович Мусхелишвили?

Глава Гру­

зинской

математической школы. Автор

выдающихся

трудов

в области математической теории

упругости и

сингулярных интегральных

уравнений.

Обаятельный и

остроумнейший

человек... —

Мой собеседник

смотрит

на меня

чуть

удивленно: — Вы и сами это прекрасно

знаете...

конечно,

но, видите

ли, мне

хотелось

бы

— Да,

перевести

все это

с математического языка

на обще­

доступный.

 

 

 

поймут и так. Ну,

а не

— Напрасно. Математики

математики, — он делает паузу, и обычно

суховатый

голос его обретает глубину, которая, по-видимому, дол­ жна смягчить для меня категоричность последующих его слов. — Не имеющие отношения к математике, уве­ ряю вас, не поймут ничего, как бы это ни объясняли. Языком математики можно выразить все земные отно­ шения, но математику нельзя переложить на язык обыч­ ных слов!

5


Тропинку к доступности теорий и проблем высо­ кой науки я стала искать там, где наука оборачивается к людям своей практической стороной.

Исследования академика Мусхелишвили по теории упругости нашли широкое применение в машиностро­ ении, при расчете прочности машин и инженерных со­ оружений —- мостов, высотных зданий, самолетов, кос­ мических кораблей, заводов. Теория упругости помогает

рассчитывать нагрузки

на

каждую деталь сооруже­

ния или движущегося

тела,

определить необходимый

запас прочности, точно предусмотреть расходы металла или строительных материалов. Безымянный зодчий пи­ рамиды Хеопса, владей он теорией упругости, сумел бы воздвигнуть ее столь же прочной, затратив намного меньше «строительных материалов» и «человекодней».

Высокий коэффициент полезного действия трудов Мусхелишвили обеспечил повсеместное признание его заслуг. Высокую оценку получили его труды на между­ народном математическом симпозиуме в Тбилиси.

В рецензии крупнейшего английского ученого Р. Хи­ ля, опубликованной в английском журнале «Напор» под заголовком «Веха в теории упругости», публикация мо­ нографии Мусхелишвили называется «событием перво­ степенной важности».

Мне и раньше доводилось беседовать с Мусхели­ швили и писать о нем, видеть и слышать его па различ­ ных заседаниях, конференциях и торжественных юби­ лейных вечерах. Новая встреча должна была расширить мои представления о человеке, облеченном высокими полномочиями президента Академии наук Грузинской ССР.

В детстве проявились и определились математиче­ ские устремления и блестящее дарование ученого. Внеш­ ние обстоятельства его жизни складывались естест­

6

венно счастливо. И мать и отец — широко образован­ ные люди. Но если мать, Дарья Алексанровна Сагинашвили, развила в детях любовь к языкам и литературе, то отец, Иван Леванович Мусхелишвили — военный ин­ женер, наукой считал точные науки.

«Когда мы приносили отметки, — вспоминает ака­ демик, — отец смотрел только на оценки по математике, на остальные не обращал внимания». Замечу, что ма­ тематические способности в этой семье передаются по наследству. Сын академика — доктор наук Гурам Ни­ колаевич Мусхелишвили, работает в области автомати­ ки, а старшая внучка, Ольга, завершив среднее образо­ вание в специальной математической школе, учится в Тбилисском университете.

Окончив в 1909 году тбилисскую гимназию, будущий ученый поступает на физико-математический факультет

Петербургского

университета, по окончании которого

его оставляют

«для подготовки к профессорскому зва­

нию». Здесь, в высокоинтеллектуальной научной среде,

формируются его научные

интересы. И все же он впра­

ве сказать впоследствии,

что

научное его развитие

шло «самостийно». В двадцать

девять лет — шел 1920

год — Николай Иванович Мусхелишвили приглашается

на работу в Тбилисский университет (основанный

за

два года до этого),

где в составе славной четверки,

ко­

торая начинала в

Грузии математическую науку

(А. М. Размадзе, Г. Н. Николадзе, Н. И. Мусхелишви­ ли, А. К- Харадзе), обеспечивает развитие научных ис­ следований по основным направлениям математики и механики, а также преподавание физико-математиче­ ских дисциплин на высоком уровне.

Однако и здесь он помнит о своих учителях — Гу­ рии Васильевиче Колосове, совместно с которым напи­

7


сана его первая научная работа «О равновесии упругих круглых дисков», и о других математиках.

...Уже около пятидесяти лет заведует Николай Ива­ нович Мусхелишвили кафедрой механики Тбилисского университета. С основания Академии наук Грузии — февраля 1941 года, Николай Иванович — ее бессменный

президент. Директор

математического

института

име­

ни А. М. Размадзе,

он много

лет

возглавляет

На­

циональный комитет

СССР по

теоретической и

при­

кладной механике. Академик, депутат

Верховного

Со­

вета СССР, лауреат Государственных премий, Герой Со­ циалистического Труда. Нужно ли называть все почет­ ные звания, все награды...

Есть главный результат — под руководством уче­ ного, под влиянием его научных идей сложилась и бур­ но развивается в Грузии математическая физика. Раз­ виваются и другие направления. Дело, которое начина­ ли четверо, продолжают сейчас десятки докторов и сот­ ни кандидатов наук. Учеников президента можно встре­ тить даже в Новосибирске — новом научном центре

СССР, где первые несколько лет университет возглав­ лял академик И. Н. Векуа, ныне ректор Тбилисского университета, ученик и давний друг президента.

— Николай Иванович, что вы больше всего цените

влюдях, в ученых?

Прямоту, любовное отношение к делу, стремление

как можно больше содействовать подготовке кадров — воспитанию молодежи.

Секундная пауза, и ученый развивает только что вы­ сказанную мысль. У молодежи надо вырабатывать стремление к значительному, охоту к глубокому проник­ новению в сущность вещей, учить ее глубоко и широко овладевать современными методами науки, схватывать стратегию дальнейшего их развития.

8

Труды академика являют собой пример именно та­ кого отношения к предмету. Отсюда, по-видимому, и классическая ясность, строгость его трудов, — резуль­ тат сознательных усилий ученого. Николай Иванович говорит своим ученикам:

«Будучи Риманом или Пуанкаре, вы можете писать, как хотите, — люди потратят много времени, но разбе­ рутся в написанном вами. Но если вы обычный матема­ тик — извольте писать тщательно, извольте быть по­ нятным». И подает им пример логической строгости и стройности изложения, хотя трудно назвать столь выдающегося ученого обыкновенным математиком. В умении избегать крайностей — как недоговоренности, так и лишних подробностей в изложении мысли, — вы­ соко ценимая математиками особенность его научного творчества. Впрочем, давно известно, — кто ясно мыс­ лит, тот ясно излагает. Теперь вряд ли возможно ука­ зать работу по плоским задачам теории упругости, кото­ рая бы не учитывала его книгу. Труды академика Мусхелишвили по теории упругости издавались на англий­ ском, китайском, румынском языках, по сингулярным интегральным уравнениям — на немецком и англий­ ском. О распространении его трудов свидетельствуют и широкие научные связи Мусхелишвили, являющегося иностранным членом Болгарской и Польской академий наук, возглавлявшим делегации советских ученых на математических конгрессах в Брюсселе, Италии, в Мюнхене, почетного гостя на праздновании 300-летия Лондонского Королевского общества, кавалера иност­ ранных орденов и медалей.

Я прошу Николая Ивановича дагь свое, краткое оп­ ределение математики.

— Математика — одна из важнейших отраслей зна­ ния, оказавшая и оказывающая влияние на весь про­

9


гресс человечества. Невозможно дать определение мате­ матики в нескольких словах. Ни одно из кратких опре­ делений не могу признать удовлетворительным.

Улыбаясь, он берет с книжной полки большой том и передает его мне, затем другой, еще толще. На коричне­

вом переплете, включающем шестьсот страниц убористо­ го текста, мой вопрос отпечатан типографским спосо бом.

Ответ на шестистах страницах, не меньше? Стремление к глубине и ясности сказывается и на

литературных пристрастиях ученого. Первые осознан­ ные литературные впечатления — мать читает детям Гомера. Он сказал о книгах: «Бараташвили я очень люблю», «страшно люблю Пушкина», «любимых книг у меня много — Толстой, Достоевский, Тургенев, Мопас­ сан, Стендаль...»

Всегда вежливый и любезный, он не бережет своего обаяния для торжественных событий и, может быть, в этом один из секретов его популярности. В Грузии имя его известно всем, от мала до велика. Ему достаточно узнать, что кто-то нуждается в его помощи, и помощь будет оказана. Но. вместе с тем, натуре его глубоко чужды панибратство, заигрыванье с людьми.

Крупной личности предопределено влиять на окру­ жающих и служить примером для подражания, порой чисто внешнего. Иным это льстит, других раздражает. Николая Ивановича занимает другое — научные цели возглавляемой им математической школы. Эти цели он определяет, как дальнейшее развитие методов, вырабо­ танных грузинской математической школой с точки зре­ ния их применения к различным практическим задачам, дальнейшее углубление уже развитых методов.

Именно поэтому последнее, третье, издание его книги «Сингулярные интегральные уравнения» значительно

Ю


расширено за счет новых результатов, полученных за последние несколько лет.

Николай Иванович любит работать по ночам, расха­ живая взад и вперед по комнате. Привычка выработа­ лась в Петербурге, а укрепилась на родине.

Очевидно, это беспокоило соседей. На прежней своей квартире, где он жил на втором этаже, в день его рож­ дения соседи ириподнесли ему блестящую, красиво раз­ рисованную коробку, открывавшуюся с помощью сереб­ ряного ключа. Открыв коробку. Николай Иванович обнаружил в ней домашние туфли на войлочной подош­ ве и сказал друзьям: «В этом деликатном поступке со­ седей мне слышится: «Дорогой мой, какой же ты уче­ ный. если, установив правила объяснения основных за­ дач теории упругости, не сообразил того, что войлок бо­ лее упругий, мягкий и «тихий» материал, чем гвозди, ко­ торыми подбиты твои башмаки?».

В селе Мацевани Тетрицкаройского района, где ро­ дились брат и сестра ученого и где проходили его детские годы, много лет назад писал он свой первый труд. Писал по ночам, при свете керосиновой лампы, от­ дыхал, отмеряя деревенские пространства, охотясь на перепелов, слушая грузинские народные песни (он их только слушает, ибо его собственные вокальные упраж­ нения не вызывают сочувствия окружающих), читал книги.

Лучше всего работается ему в деревенской непритя­

зательной тишине, теперь на даче в

Цхнети, в ти­

шине, о которой он помнит в Тбилиси

и в Москве, в

Лондоне и в Риме.

 

1968 г.

 

ПОДВИГ УЧЕНОГО

Задумывались ли вы над тем, что же такое подвиг? Поступок? Или жизнь?

Любая эпоха, любое время могут подсказать аргу­ менты — в пользу и одного и другого определения...

Значит ли это, что есть две категории подвига? Нет. Потому что обе категории подвига — закономерный ре­ зультат прошлого опыта. Потому что в историю науки (а именно о научном подвиге идет у нас сейчас речь) че­ ловек вписывает свое имя не в результате одного-единст- венного усилия (хотя последнее во всех случаях воз­ можно как следствие предыдущего развития), а всей со­ вокупностью размышлений, раздумий, открытий и, на­ конец, — поведением в поисках научной истины.

Вот такой жизнью-подвигом представляется жизнь Ивана Соломоновича Бериташвили. Советский акаде­ мик, патриарх грузинской физиологической школы, по­ четный член ряда международных организаций, среди которых Академия наук в Нью-Йорке и Международ­ ная организация по изучению головного мозга, он ро­ дился и рос в маленьком кахетинском селе Веджини. Тогда надо было быть пророком, чтобы, заметив его в босоногой толпе деревенских мальчишек, увидеть в нем будущее светило науки. И не только тогда, хотя при-

12