ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 29.10.2024
Просмотров: 50
Скачиваний: 0
знание пришло к нему относительно рано: что ни гово ри, а путь к мировой славе при прочих равных услови ях длиннее, если начинаешь его из глухого уголка. Но талант, но блистательный ум аналитика, но трижды благословенные, столь известные ныне его стойкость и упорство (умение быть верным самому себе) — это бы ла такая закваска, которая рушила все препятствия. Прошли годы учебы в Тифлисской семинарии, на физи ко-математическом факультете Петербургского универ ситета, у выдающегося русского физиолога Н. Е. Вве денского — научного руководителя талантливого юно ши с Кавказа, в котором немногим позже И. П. Павлов отмечает такие качества, как «критическая мысль, зна чительная инициатива, экспериментальная ловкость, большой рабочий жар...» И вот уже самостоятельная работа в одесском Новороссийском университете, а с 1919 года — в Грузии. Лавры, звания, ордена... За вы дающиеся заслуги в развитии отечественной физиологи ческой науки, в связи с восьмидесятилетием со дня рождения и пятидесятилетием научной, педагогической и общественной деятельности Иван Соломонович Бериташвили удостаивается высшей награды Родины — зва ния Героя Социалистического Труда.
И вот уже собираются в актовом зале Тбилисского университета представители общественности, чтобы, как сказали бы в старину, засвидетельствовать свое почте ние маститому ученому. Конечно, можно было, и его уп рашивали и уговаривали, выбрать для этого события помещение, как говорится, более роскошное, — оперный театр, например. Но он настоял на своем, и, очевидно, и для самого Бериташвили, и не только для него, заклю чался глубокий смысл в том, чтобы чествование, раз уж дальше нельзя было от него отказываться, проходило в стенах того очага культуры, для становления и разви тия которого так много он сделал.
13
Январский номер за 1964 год «Физиологического жур нала СССР имени И. М. Сеченова», основанного в 1917 го ду И. Г1. Павловым, открывался такой аннотацией: «На стоящий номер посвящается советскому физиологу акаде мику Ивану Соломоновичу Бериташвили (Беритову) в связи...» и т. д. Я прошу позволения привести еще од ну цитату, уже из четырнадцатого тома трудов Инсти
тута физиологии Академии наук Грузинской |
ССР, ибо |
в предисловии к нему кратко сказано то, что подробно и |
|
недоступно для неспециалиста излагается в |
«Физио |
логическом журнале»: «...день за днем, из года в год он неустанно и кропотливо привлекал к научной работе способную молодежь, увлекая ее своим личным приме ром. Так создавалась, постепенно крепла и мужала под его руководством оригинальная школа отечественной физиологии, заслуженно пользующаяся всеобщим при знанием у нас и за рубежом.
Наиболее актуальным вопросам нервно-мышечной физиологии Иван Соломонович посвятил многие сотни трудов. Все они, в конце концов, нацелены на разреше ние сложнейших проблем деятельности центральной нервной системы, его высшего отдела — коры больших полушарий. Мастерски поставленные эксперименты с
применением новейших методик, в том числе и ориги нальных; блестящий и всегда оригинальный анализ до бытых фактов позволили ему вскрыть ряд новых зако номерностей деятельности центральной нервной систе мы, высказать оригинальные гипотезы, которые вошли в
золотой фонд классической нейрофизиологии. Очень много труда и времени посвятил Иван Соломонович изучению психонервной деятельности высших позвоноч ных животных».
Какая проблема интересует ученого теперь? Память. Теперь уже не одна только лаборатория Бернташви-
ли, а институт в целом и кафедра физиологии Тбилис ского университета считают изучение этой проблемы ос
новной задачей своей научной пятилетки. |
Цель состоит |
в том, чтобы охватить проблему со всех |
сторон, чтобы |
решать ее комплексно. Опыты ведутся уже давно и, ко нечно, приняты рабочие гипотезы, проверка которых составляет один из аспектов ведущихся наблюдений. Опыты здесь ставят с разными животными (собаки, кошки, кролики), чтобы проследить развитие памяти на различных ступенях эволюции животного мира. Уже ус тановлено, что действия животного в «поведенческой комнате» (рабочий термин) зависят не только от, так сказать, его личных качеств, но и от его «классовой принадлежности» — у представителей класса млекопи тающих, например, она может проявляться в иных фор мах. чем v пернатых.
Разумеется, все опыты на животных в конечном сче те должны быть полезны людям, и изучение этой проб лемы, как Иван Соломонович объяснил мне однажды, будет, помимо научного, иметь и большое практическое значение — поможет созданию верно действующих и
эффективных средств восстановления памяти. И тогда, когда они будут созданы, никто не будет говорить: «Ох, черт возьми, что у меня за память», напротив, благо дарные граждане будут петь славу Мнемоз.ине, которая, как известно, не только мать девяти муз, но и богиня памяти. А впрочем, может быть, они и вовсе не будут
думать о ней...
Сейчас путь, по которому идет ученый, тщательно заасфальтирован на много верст вперед, дорога, грубо говоря, в основном обкатана, если иметь в виду не на учное его творчество, а те препятствия, что не имеют ничего общего с наукой. Но, к сожалению, не всегда так было. И, быть может, именно на примере Ивана Со
15
ломоновича Бериташвили особенно наглядно видно, что наука — это не только опыты и размышления, что нау ка — это вера и борьба и даже — умение противо стоять административному нажиму. Бериташвили мно гое сумел сделать и преодолеть, и чисто человеческие качества его сыграли в этом немаловажную роль.
Зная обо всем этом, мне хотелось понять, как вос принимается личность ученого его коллегами и ученика
ми. Этот человек многогранен. Очевидно поэтому каж дый из них находил в ученом черту, чем-то особенно значительную для него лично. При этом излучаемая ими любовь к учителю есть, как мне кажется, объединяющее
их чувство, чему не мешает строгая требовательность ученого — к другим, как и к себе, та требовательность, которой Бериташвили был, как рассказывают, известен смолоду и которая сейчас для первого же постороннего человека вещественно выражается в постоянно «воз действующем» объявлении в общей комнате: «разговор по телефону разрешается не свыше трех минут». Но требовательность Бериташвили не только для «домаш него употребления». Вот пример из недавнего прошлого.
В 1968 году И. С. Бериташвили, избранный в 1959 г. почетным членом Ныо-йорской академии наук, принимал участие в XXIV международном конгрессе физиологических наук, состоявшемся в Вашингтоне. Председатель конгресса обратился к нему с просьбой поделиться своими впечатлениями. Вот выдержки из ответа ученого:
«Я долго думал над Вашим письмом по поводу мне ния о XXIV международном конгрессе физиологических наук, прежде, чем я решил ответить. Этим объясняет
ся |
запоздалый ответ. |
конгресса |
было |
то |
Для меня лично недостатком этого |
||
обстоятельство, что не было синхроннных переводов |
|||
докладов на другие языки. Президент |
конгресса |
сооб |
|
щил, что синхронные переводы, в виду ограниченности фондов, не смогли применить на этом конгрессе...
В Советском Союзе синхронность перевода приме няется регулярно на международных конгрессах...»
Послушаем однако его учеников.
Работягу Н., как и следовало ожидать, больше всего восхищает во вступившем в свое девятое десятилетие учителе его неутомимость. Впрочем, он, как и полагает ся человеку науки, тут же находит ей психофизиологи ческое обоснование. Секрет неутомимости — в очень хорошем (так он и сказал) ритме жизни. Отсюда — он никогда ничего не забывает, ничего не откладывает и все успевает. Интересная деталь: в его кабинете, напри мер, нет звонка. Понадобится ему кто-либо, сам пойдет к нему или же, выйдя из кабинета, пригласит к себе.
Много бывает он на свежем воздухе. Можно встре тить ученого и в Ботаническом саду, на верхних его точках, там, где розарий и бассейны с лилиями, золоты ми рыбками и очаровательнейшими существами — серо зелеными лягушатами; можно встретить поздним вече ром гуляющим по улицам; и, конечно, в театре, в кон цертном зале — когда ожидается что-то действительно достойное внимания.
Иван Соломонович—фактический руководитель всех аспирантов, специализирующихся по физиологии. Пред ставительницу более молодого поколения привлекает в ученом уже другое... «Такое впечатление сразу, как буд то он не очень много занимается молодежью. Но мы теперь знаем: он дает идею, а за тем, как мы работаем, следит незаметно для нас. Чтобы не подавить волю, мысль, дать возможность проявить себя. Это очень ха рактерно для него. И строг, и справедлив. Но в нем нет мелочной строгости».
Еще один собеседник. Он говорит о |
скромности. |
О |
2 С. Гвелесиани |
г 5 чч»: л |
| |
Гоо |
HS' ,;ис-;г. |
щ .к* | |
скромности, которая, как он сказал, «расходится с его величием», то есть, как я поняла, его восхищала прос тота ученого в отношениях с людьми. Но, собственно, простота, отсутствие чванства — первый признак, помо гающий отличать умного человека от, скажем так, не очень умного.
Ну, а что такое скромность? Люди, кажется, не ре шили этого окончательно. Иногда ею называют неверие в свои силы — избави бог талантливого человека от такой скромности. Еще вид скромности — неумение от стаивать свое дело, свою правду. Бериташвили сража ется, как стойкий боец, и жар схватки, окрыляя его, ве дет в новые и новые атаки. Мне пришлось, в числе мно гих, быть свидетельницей того, как он отстаивает свои идеи в науке. Так, мы верим, ведут себя подлинные уче ные. Не отступая, уступая только строжайшим образом проверенным фактам и доказательствам, но и то не во всех случаях.
Иногда называют скромностью по-человечески по нятную нелюбовь к шумихе вокруг своего имени. Шу миха — это, конечно, плохо. Но, право же, не стоит на зывать шумихой то хорошее, что можно и должно рас сказать людям — о людях, выдающихся своими знания ми, умом, талантом, душевными качествами. Расска зать о них — значит приобщить к их жизни, к их тру ду и, может быть, пробудить желание следовать их примеру...
...Живая жизнь остается для Ивана Соломоновича Бериташвили предметом деятельного изучения и вечно го восхищения. Пусть этой живой жизни принадлежит он много-много лет, пусть и в дальнейшем с нивы на учной он снимает урожай столь же обильный, как тот, что в лучшие годы снимают крестьяне с золотистых пшеничных полей его Кахетин.
1966 г.
НЕ МОЛКНУТ ВЕЩИХ СЛОВ КОЛОКОЛА
На рубеже тридцатых—сороковых годов ученый мир Грузии был повергнут в волнение. Молодой лингвист, специализировавшийся в области семитологии, едва ли не талантливейший ученик Игнатия Юлиановича Крачковского, расшифровав двуязычную надпись на камне, найденном при раскопке могильника близ древней сто лицы Грузии — Мцхета, пришел к выводам, имеющим важнейшее значение для истории развития грузинской государственности и грузинской письменности.
Документированное начало того и другого отодви галось на несколько веков назад, в древность.
Открытие взволновало всех образованных грузин, объединенных неизбывным интересом к истории своего народа, жадным любопытством ко всему, с ней связан ному, к любой новой детали (не говоря уже о крупных фактах), удостоверяющей древность этой культуры,
неизменность пронесенной через века |
основы |
духовно |
|
го склада (по мнению многих — это |
неистребимый оп |
||
тимизм |
мироощущения и твердость перед лицом испы |
||
таний), |
стародавности традиций и обычаев. |
история |
|
Видимо потому, что история грузин — это |
|||
выстоявшего народа, сохранившего свой язык, свою культуру, свое величайшее духовное сокровище — по эму Руставели «Витязь в тигровой шкуре» — и су мевшего сделать все это вопреки многочисленным и не знавшим пощады завоевателям — персам, туркам, арабам, монголам, и еще раз персам и туркам, видимо потому грузину в высокой мере свойственно гордиться своим прошлым и ни в каких случаях не предавать его забвению. Один остроумный молодой ученый заметил как-то, что, окажись в наших руках та «жидкость для смывания неприятных воспоминаний», что была изобре тена героем одного из фантастических построений Ста нислава Лемма, ею вряд ли воспользовались бы у нас,
—разве только в чисто личном, лирическом плане. Значение выводов, основанных на расшифровке и
изучении «Армазской билингвы» — именно под этим названием вошла в историческую литературу двуязыч ная надпись, — далеко выходила за пределы чисто местные: она влекла за собой пересмотр установивших ся взглядов па некоторые вопросы, связанные с госу дарственным устройством стран Передней Азии, среди которых почетное место занимала Грузия, точнее — ее восточное царство — Картли, которая «по своему эко номическому и культурному уровню» шла в ногу с са мыми передовыми эллинистическими государствами»1.
Армазская билингва стала диссертационной темой расшифровавшего ее арамейский текст молодого учено го Георгия Васильев^1''' Перетели. Ему, ныне академи- kv Академии наук СССР, почетному члену Королевско го азиатского общества Великобритании и Ирландии, члену президиума Академии наук Грузии, основателю и директору ее Института востоковедения, руководителю тбилисской школы семитологии, и посвящен настоящий очерк.
1 «Страницы из истории Грузии».