ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 03.02.2024
Просмотров: 141
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Теперь возникает вопрос: имеют ли место эти обстоятельства или одно из них в отношении обвиняемого?
Господа, само собою понятно, что если все эксперты говорят одно и то же, то и суд, естественно, всегда последует их точке зрения. К сожалению, здесь у экспертов подобной единой точки зрения не имеется, поэтому суд должен сам решать, со своей точки зрения, имеются ли в данном обстоятельстве признаки ст. 51.
Вы слышали, как трое из экспертов сказали, что, по их мнению, признаков ст. 51 не существует. Действительно, обвиняемый является эпилептиком, подвержен нервным припадкам, но этого еще недостаточно, ибо эпилептик лишается умственной деятельности в тот момент, когда начинается припадок, а в остальных случаях он вполне нормальный человек. Поэтому каждый раз, когда говорят, что преступник припадочный, суд и эксперты спрашивают: «Да, но во время совершения преступления был ли у него припадок или несколько раньше до содеянного?» И если не было так, то тогда следует считать его нормальным человеком.
Такая точка зрения возникла у первых трех экспертов в то время, как остальные сказали: «Нам кажется, что во время совершения преступления обвиняемый был в невменяемом состоянии».
Значит, здесь суд сам должен решить. И вот тут и является необходимость в изучении личности обвиняемого, которая сама себя проявила во время судебного разбирательства и которая, как я думаю, оставила здесь такое впечатление, что, можно сказать, она находится на уровне высокой умственной сознательности. Его ответы находчивы и точны. Он знает, что говорит. Однако насколько мы его знаем, личность его должна проявиться и в образе его поведения. И его поведение тоже ничего особенно бросающегося в глаза не представляет. Обвиняемый жил, как и все молодые люди. Ведь он мог себе позволить жить без постоянной работы. Он навещал своих друзей, своих земляков, брал уроки танцев и языка. Квартирохозяйки его характеризуют как спокойного и воспитанного человека; то есть мы видим, что вне припадочных моментов он находился в нормальном психическом состоянии. По этой причине, я думаю, господа, что мы присоединимся к тем экспертам, которые возражают против применения ст. 51.
Господа, вам, наверно, известно, что в связи с настоящими реформами правосудия должен быть принят новый уголовный кодекс, проект которого уже готов. Предстоящий уголовный кодекс за умышленное убийство предусматривает смертную казнь, но учитывает смягчающие обстоятельства и при наличии таковых дает возможность заменить смертную казнь на лишение свободы. Нынешний закон не предусматривает смягчающих вину обстоятельств за умышленное убийство, и я понимаю, что некоторым покажется жестоким, если я буду вынужден требовать, чтобы обвиняемый был признан виновным в умышленном убийстве. Но, господа, мы должны иметь в виду не только лишь одного обвиняемого, но также учесть и жертву. Нужно подумать о том, что здесь лишен жизни человек, который находился во цвете лет, смерть которого оплакивают его вдова и близкие, и который, по крайней мере среди своих родственников и единоверцев, пользовался славой большого патриота и почетного человека. И наконец, господа, те обстоятельства, о которых здесь говорилось в пользу обвиняемого, согласно существующему закону, безусловно, полностью будут приняты во внимание инстанцией помилования.
Поэтому, господа присяжные, предлагаю на поставленные вам вопросы дать положительный ответ в том смысле, чтобы обвиняемого признать виновным в совершении им умышленного убийства.
Председатель: Прошу г-на переводчика объявить обвиняемому, что господин прокурор предлагает присяжным признать его виновным в совершении убийства с заранее обдуманным намерением. (Переводится.)
Защитник фон Гордон: Господа присяжные, господин прокурор подчеркнул, что если вы даже обвиняемого Тейлиряиа признаете виновным в совершении умышленного убийства и тем самым дадите основание, чтобы он был приговорен к смертной казни, то и в таком случае не будет зла, потому что президент республики, безусловно, помилует его. Это недопустимый прием для воздействия на вас! Если вы признаете обвиняемого виновным, то он будет приговорен к смертной казни, и никто не может знать, каково будет решение главы Германской империи в отношении помилования.
Здесь должно быть правовое решение, а не указание пути помилования.
Я был очень рад в лице многоуважаемого г-на Первого прокурора видеть в некоторой степени своего коллегу — защитника, правда не Тейлиряна, а Талаата-паши, и то, к сожалению, лишь на основании тех действий, о которых ему докладывали или сообщали различные люди. Я не буду следовать ему в этом отношении, я сознательно отвергаю это. Здесь у меня целый арсенал телеграмм (см. приложение), и у меня есть свидетель (см. приложение) — вот он здесь сидит, — который говорит: «Телеграммы подлинные, я их раздобыл. На всем этом я уже во время судебного процесса останавливался. Вначале же я предложил, а потом сам отказался от своего предложения, потому что существенное для нас не в этом, достаточно и того, что Тейлирян, как и весь его народ, был убежден в том, что Талаат-паша являлся виновником всех ужасных злодеяний, и вы подтвердили, что этому верите. Этого достаточно, и если в этом отношении в судебном разбирательстве был еще один объективный момент, то это были слова того внушающего уважение епископа Балакяна, который сказал: «Я и мой профессор, с которым мы вместе были высланы, пришли к вали, верховному правителю Чанкары. Мы просили его сделать что-нибудь для нас. Тот показал нам телеграмму, в которой Талаат-паша спрашивал — сколько из угнанных умерло, сколько живых. Мы все поняли, что все это значит». Это единственное доказательство того, что Талаат был виновником ужасов, которые были выявлены в ходе судебного разбирательства. Все остальное мы не приняли во внимание. Достаточен тот простой факт, что в течение нескольких месяцев из 1,8 миллиона армян 1,4 миллиона были высланы, а из последних 1 миллион оказались убитыми, так же как и то, что караваны этих несчастных, хотя и из различных районов, но изгонялись в одни и те же центры, без какой-либо заботы о мерах по их безопасности. Прошу вас самих подумать, могло ли быть все это возможным без систематического руководства сверху? В самом деле, разве турецкое правительство было настолько бессильно, что не в состоянии было предотвратить это? Вы готовы поверить этому? Тогда скажите «да». Я отвечу отрицательно.
Третье предварительное краткое замечание. С некоторой подозрительностью и с некоторой озабоченностью г-н прокурор вернулся к показаниям обвиняемого, данным им 16 марта, на следующий день после убийства, о том, когда им впервые было принято это решение. Это было решено им якобы непосредственно после резни, несколько лет тому назад и т.д. Господа, нам не нужно обращаться к этим высказываниям. Здесь перед вами сидит тот переводчик, который был приглашен для первого допроса обвиняемого, который, будучи в восторге, в лице обвиняемого видел великого человека, и он сам, почти восхищенный им, был того мнения, что здесь произошло что-то грандиозное. И вы от него самого слышали здесь, что Тейлирян в то время находился в таком душевном состоянии, раненый, лихорадочный, обессиленный, избитый, под влиянием собственного ужасного и осуществленного решения, в состоянии, в котором на любой вопрос он должен был ответить: «То, что я сделал, — хорошо. Я больше не хочу, чтобы вы здесь меня беспокоили». Об этом говорит переводчик, который в то время был приглашен переводить слова обвиняемого. Здесь переводчик категорически заявил, что «если вы ему зададите даже обратный вопрос, то он вновь вам ответит «да». И когда переводчик должен был подписать протокол допроса, он сказал: «Я не подпишу, потому что протокол совершенно не доподлинен и не основателен».
Таким образом, мы здесь имеем дело только с устным судебным разбирательством, на что уже указывал г-н председатель.
Тейлирян родился в Пакариче и в четырехлетнем возрасте переехал в Армению в Эрзинджан. Этот город — один из крупнейших, что в 150-200 километрах западнее Эрзерума, который следует считать столицей страны, на одном из двух притоков Евфрата, который почти подходит к Эрзеруму. Здесь тянется большая и длинная долина, по которой дорога ведет на юг к середине Евфрата, в направлении к той пустыне, в которую позже выселили армян.
Тейлиряну было четыре года, когда он прибыл в Эрзинджан. Там проживало около 20000 армян, турок было несколько больше — 25-30 тысяч. Его родители принадлежали к среднему классу. Отец его был купцом средней категории, дела которого тогда шли вообще удачно. Родители честным трудом сумели накопить немного денег. Не слишком много, а столько, сколько может заработать порядочный купец и примерный отец семейства. Это была мирная и многодетная семья, которая вследствие войны несколько пострадала, но в целом все в ней было в порядке.
Пока не наступил злополучный июнь 1915 года. Вначале из Константинополя приходили зловещие слухи, что армян будут выселять, а потом появился и глашатай, который возвестил им: «Вы должны в течение нескольких дней упаковать те вещи, которые вы можете с собой забрать, потому что вас будут выселять». Выселение началось с 10 июня. В первую очередь выселили богатых и состоятельных, у которых имелась лошадь, подводы — это была первая партия. Ко второй партии принадлежал Тейлирян со своей семьей. Насколько была велика эта партия, Тейлирян не в состоянии сказать. За этими двумя партиями последовали очень многие. Там за городом, у городских ворот, к ним присоединили множество армян, собранных из деревень. Тейлирян не видел начала и конца каравана, он шел в середине, рядом со своей младшей сестрой 15 лет. Кажется. Другая сестра, кажется, 16 лет, тоже была рядом. Здесь же была и 26-летняя сестра с маленьким ребенком. Помимо них, там же были и два его брата — 22 и около 26 лет — и, наконец, отец и мать — 55 и 50 лет. Так тронулась в свой путь вся его семья в повозке, запряженной быками.
Они еще не так далеко ушли, когда подверглись нападению. Но с чьей стороны? Со стороны жандармов, которых нам описал его превосходительство генерал Лиман фон Зандерс. А также со стороны всяких подонков, которые есть повсюду, турок, курдов и др. Они начали с того, что прежде всего потребовали от армян оружие. Отобрали у них даже зонтики, а потом стали искать деньги, золото и съедобное, а у женщин отняли самое драгоценное — для утоления своих животных страстей. Девушек-подростков, в числе которых были 15- и 16-летние сестры обвиняемого, увели в кусты, и до слуха родителей и брата донеслись душераздирающие крики этих двух детей, и тогда они поняли, что с ними сделали.
Девочки больше не вернулись. Труп одной из своих сестер обвиняемый потом все же увидел, когда очнулся после своего обморока. А брата? Голова 22-летнего брата — это было самое содрогающее впечатление — сверкающим топором была рассечена. И даже до сегодняшнего дня обвиняемый наяву в болезненном состоянии видит эту страшную картину. На глазах его свалилась мать, вероятно, сраженная пулей. Остальные навсегда исчезли, несмотря на то, что обвиняемый впоследствии пытался через публикацию найти их след.
Ничего, кроме этого, он не видел, потому что он тоже каким-то тупым орудием получил удар в затылок. Рана и сейчас врачами подтверждается. Этот ужасный удар — единственное, что он еще помнит. Потом он без чувств свалился наземь. И когда спустя много времени после всего опомнился к вечеру, окруженный тысячами трупов, он нашел еще две раны на себе — пулевую на руке и острым оружием на колене. Следы этих ран тоже сохранились. В полумраке он сумел определить, где он находился, пытался даже найти труп кого-либо из родственников. Никого в живых вокруг после резни не оставалось, и он, напрягая силы, встал и в бегстве хотел найти спасение. Он поднялся в горы, которые ему были хорошо известны. Добрая старуха-курдянка дала ему у себя убежище, пока зажили раны. После он продолжал свой путь и в конце концов, после бродяжничества в течение месяца, достиг русской земли. Там вначале он был арестован, но вскоре был освобожден. Там среди российских армян он нашел гостеприимство. Они дали ему возможность уйти в Персию, где он, получив работу в торговом доме, сумел обеспечить свое существование.
Господа, эта ужасная резня казалась настолько невероятной, что мы вначале даже сомневались: а поверят ли господа присяжные рассказам обвиняемого. И действительно, несколько дней тому назад вышла в свет крикливая (шарлатанская) книжка, изданная противниками, под заглавием: «Тайна убийства Талаата-паши», хотя на самом деле здесь совершенно нет секрета, потому что вопрос совершенно ясен, и все это их пустые словоизлияния.
«Молодой армянин, — говорится там, — который выдал себя за убийцу Талаата-паши (намекается, что за событием стоит некая великая держава), стал орудием варварского фанатизма, который характерен для его народа, не давал себе отчета и не сознавал, что он делает. Его патетический рассказ о том, как турки поволокли его родителей, естественно, имеют цель вызвать сочувствие судей». Если автор этой брошюры вчера был в этом зале и услышал показания свидетельницы г-жи Терзибашян, то он, безусловно, ушел отсюда с желанием взять обратно вышеуказанные свои слова.
Мы хотели в этом направлении привести более подробные доказательства: здесь находятся две немецких сестры милосердия, которые как раз в это время были в Эрзинджане, и об имевших место событиях докладывали нашему министру иностранных дел. Я отказался от допроса этих свидетелей, потому что для меня было достаточно и того, что через три недели после этого госпожа Терзибашян, тоже угнанная из Эрзерума, иначе говоря, следуя с востока мимо Эрзинджана, с большим караваном проходила через долину Евфрата по Кемахскому ущелью. У меня нет слов для того, чтобы повторить все то, что она здесь рассказывала об этих страшных событиях. Она видела трупы армян из караванов, уведенных раньше; она видела, как мужчин и детей бросали в реки. Все это является блестящим подтверждением правдивости показаний Тейлиряна. Сказанное Тейлиряном есть сама истина, а не «патетический рассказ».
В 1917 году русские стали наступать. Захватив Эрзерум, они двинулись до Эрзинджана. Обвиняемый, который служил в Персии, услышав об этом, решил вернуться в Эрзинджан, чтобы узнать, жив ли кто-либо из его родственников и вообще, каково там положение. Он прибыл туда, увидел полуразвалившийся родной дом. И все же оставалось много такого, что напоминало о всех его близких, с которыми он там жил и провел свое детство. Оставалось еще много такого, что могло вновь напомнить ему о некогда уютном очаге. И когда он оказался перед осиротевшим родным домом, в его воспоминаниях пробудились все страшные картины резни, и он, этот человек, выросший в совершенно здоровой семье, потерял сознание и свалился наземь, и тогда там впервые с ним случился один из тех припадков, которые так часто с ним повторялись.
Это — трупный запах, который совершенно заполнял его ноздри и нёбо, картины резни, а потом душевная растерянность, нервное бессилие, сопровождаемое глубоким обмороком.
Что же он увидел в Эрзинджане? Из 20000 армян — два семейства, которые спаслись принятием мусульманства, и несколько человек, — всего около 20 из 20000. Господа, такие впечатления человек на протяжении своей жизни никогда не забудет. Потом он вспомнил, что его родители запрятали с трудом приобретенные ими деньги. Он стал искать прежде их имущество: многого не хватало, все ценное домашнее имущество исчезло. Но тщательно спрятанные в земле деньги, более 4000 турецких золотых фунтов, еще были целы. Это в переводе на наши деньги очень крупная сумма, ровно один миллион марок. Эти деньги он взял для себя и для своей семьи, если кто-либо из нее найдется, и передал на хранение одному из своих родственников в Сербии, которого мы также пригласили в качестве свидетеля для подтверждения семейных условий Тейлиряна, но в необходимости допроса которого мы больше не имеем надобности в дальнейшем. Тейлирян после месячного пребывания в Эрзинджане направляется через русские горы в Тифлис, после того как русские вновь отступили из Эрзинджана. Здесь он вновь занялся коммерческими делами и там же в 1918 году купил свой револьвер. Как я уже говорил, в Эрзинджан он прибыл в 1917 году, через два года после резни. В Тифлисе Тейлирян оставался до 1919 года. В том же году, когда обстановка в Турции изменилась, он направляется в Салоники, оттуда в Сербию, но не ради удовольствия или повидать родственников, а с целью найти для себя подходящее дело. Потом он вновь возвращается в Салоники и в начале 1920 года прибывает в Париж изучать французский язык, который имеет особое значение в Турции. Там он в течение 10 месяцев усердно трудится и учится. Он свободно читает французские газеты, говорит по-французски так, как это возможно человеку в такой короткий срок его изучить. Потом он сам себе сказал: «Эта бродячая жизнь и случайное занятие коммерцией меня удовлетворить не может, лучше изучать механику, инженерное дело, чтобы в Армении я мог бы заняться серьезным делом, как полноценный человек. Для этого лучше всего отправиться в Берлин. Таким образом, он желает прямо из Парижа попасть в Берлин. Но ему говорят, что в Париже очень трудно получить разрешение на выезд в Берлин. Один старик армянин, которого он встретил, сказал ему: «Лучше всего это дело можно устроить в Женеве. Там я, кстати, еще имею квартиру, но я должен вернуться в Армению, так что ты можешь принять на себя мою квартиру и тогда как житель Женевы сумеешь в Германском консульстве получить разрешение на выезд в Германию. Так Тейлирян уезжает в Женеву, и действительно он такое разрешение получает, но лишь на право пребывания в Германии в течение восьми дней. Он прибывает в Берлин, где ему, как говорили в Женеве, легко продлевают право пребывания в Германии. Он имеет при себе адрес армянского консульства в Берлине, а также и другие адреса. Ему рекомендуют поселиться в гостинице «Тиргартен», где он живет несколько недель. Далее он посещает своего соотечественника Эфтияна, адрес которого у него имелся, с которым он был знаком еще в бытность свою в Париже и который присутствует здесь в качестве свидетеля. У Эфтияна он встречается с его сестрой госпожой Терзибашян и с табачным торговцем господином Терзибашяном. Они подыскивают для Тейлиряна комнату и знакомят его с Апеляном, который проживает по Аугсбургерштрассе. Апелян рад, что в квартире, где он живет, его соотечественник наймет комнату, а так как Тейлирян не знает немецкого языка, он выражает готовность всячески ему помочь. Квартирохозяйка, госпожа Штельбаум, сдает комнату Тейлиряну до мая месяца. Тейлирян переезжает туда и живет так, как обыкновенно каждый молодой человек. Он старается главным образом научиться говорить по-немецки, хочет познакомиться с армянами. Он несколько рассеян и грустен, поэтому друзья стараются развлечь его и в то же время дать при случае возможность научиться немецкому языку. Все трое вместе начинают посещать курсы танцев. Тейлирян не стремится знакомиться с женщинами. Наоборот, как вы узнали, он