ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 03.02.2024
Просмотров: 135
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Я далек от того, чтобы здесь вынести окончательный приговор человеку, имя которого Талаат. То, что можно было объективно сказать, я вначале сказал. Тем не менее хочу сказать еще одно: он, как и некоторые его единомышленники, также стремился уничтожить армянский народ с целью создания великого чисто турецкого государства, применял средства, которые нам, европейцам, кажутся невыносимыми; однако несправедливо, когда говорят, что в Азии, где жизнь меньше ценится, подобные ужасы воспринимаются нормально. Ведь в той же Азии проживают представители самых разных мировоззрений и, прежде всего, буддисты, которые с особенной нежностью берегут человека и даже животных. И я все-таки, исходя из более высоких побуждений, не желаю делать лично ответственным, в частности, того человека, который покоится в земле. К нему тоже можно отнести то, что было сказано двумя гениальными французами — Гюставом Лебоном и Анри Барбюсом — об ужасах всемирной войны: за отдельными действующими лицами стоят духи, демоны, которые ими распоряжаются, они лишь орудия для массовых внушений правдивых и неправдивых идей, толкают людей в ту или другую сторону как биллиардные шары. Эти люди думают, что они обладают волей и желанием, в действительности же они лишь действуют под насилием. Как бы ни было ужасно то, что здесь имело место, тем не менее нам не следует быть столь ничтожными, чтобы сие намотать на шею отдельной несчастной личности. Действительно, нам выпала ужасная судьба, и как малейшая частица этой судьбы — случай на Гарденбергштрассе.
Но было бы еще ужаснее, если бы германский суд к этой судьбе присовокупил оскорбление спокойно уравновешенному правосудию против человека, испытавшего беспримерно тяжелые опасности.
Я надеюсь, г-да присяжные, эти мысли глубоко запечатлятся в ваших сердцах для вынесения этого безгранично трудного решения, которое лежит лишь только на вашей совести. Мы лишь очень скромные служащие — помогать вам как повивальные бабки при вынесении ваших решений.
Защитник Вертауэр: Господа присяжные, вам передан вопросник, где вы прежде всего найдете вопрос, относящийся к убийству.
Предмет сегодняшнего следствия — это ответить на вопрос — «да» или «нет». О том, что на вопрос об обдуманности вы ответите отрицательно, я считаю излишним говорить. Я буду говорить лишь о том, как ответить на вопрос, касающийся убийства, «да» или «нет». Уже сам вопросник дает вам основание для ответа «нет», потому что там не сказано, что — «убил ли обвиняемый Талаата-пашу?», а «виновен ли обвиняемый в убийстве Талаата-паши?». Эта разница поведет вас в комнату присяжных, и, когда вернетесь из комнаты, тогда она выявится в вашем ответе: во всех стадиях ваших совещаний она всегда будет перед вашими глазами. Это будет соответствовать германскому закону.
В отношении этого пункта германский закон хорош, он стар, более чем 50 лет тому назад составлен, но все же хорош. Когда плохо говорят о немецком судопроизводстве по уголовным делам, то это относится лишь к применению (хорошего) закона. По моему мнению, нет никакой необходимости в изменении этого закона, и я не надеюсь, что реформа, о которой упомянул г-н прокурор, сможет что-либо улучшить. Я считаю существующий закон достаточно хорошим, если каждый будет выполнять свой долг и свои обязанности.
Каждый из нас чувствует, что обвиняемый должен быть оправдан. Затруднения в том, что вы наверняка говорите самому себе: «Поскольку обвиняемый убил человека, то в таком случае не обязаны ли мы его по закону осудить? Мы, судьи германского права, мы присягали содействовать торжеству справедливости, поэтому по закону нельзя оправдать человека, совершившего убийство». Должен вам сказать, что такое заключение было бы неверным, причем с точки зрения закона. Согласно нашему германскому закону вы должны оправдать обвиняемого, и тогда то, что чувствует каждый, случайно будет то, что требует наш германский закон; вопрос заключается только в том, чтобы разъяснить это простыми и ясными словами.
Защита совершенно не намерена несправедливым решением опорочить имя германского права, представителями которого являетесь вы, так же как и мы. Весь мир смотрит на нас, и ваше решение должно быть таким решением, чтобы спустя даже тысячи лет, как справедливое решение, имело бы цену. Поэтому обязанность защитника должна уступить место человеческим обязанностям, а именно: не вводить вас в заблуждение, дабы вы не вынесли несправедливого решения. Но когда по внутреннему убеждению этот человек должен быть оправдан и когда для этого присутствует юрист, чтобы вам сказать, что это соответствует даже самому строгому праву, тогда мы обязаны выполнить это для устранения мнимо существующих затруднений,
Я говорил вам, что вопросник задает вопрос: «Виновен ли обвиняемый?..» Я повторяю, что в этом слове «виновен» содержится ряд обстоятельств, которые охватывают весь Уголовный кодекс. Наш Уголовный кодекс имеет общую и специальную часть. В специальной части рассматриваются отдельные правонарушения: убийство, обман, воровство и др. Там в одной статье говорится: «Лицо, похитившее чужое имущество и т. д, обвиняется в краже...»; в другой статье записано: «...лицо, которое убило человека с умыслом, и т. п., обвиняется в убийстве». Но есть и общая часть, которая поставлена особо впереди всех этих отдельных преступлений и которая относится ко всем частным вопросам, и по этой причине она каждый раз не повторяется.
В ст. 2 этой общей части имеется положение, что никто не может быть наказан, если за подобное преступление ранее не было предусмотрено наказание. Наказания за отдельные преступления предусмотрены в общей и специальной частях. Общая часть содержит несколько статей, которые для сегодняшнего приговора имеют решающее значение, и, как вы видели из имевшихся здесь возражений, они содержат особые спорные моменты, которые подлежат вашему вниманию.
Ст. 51 Общей части устанавливает, что в определенных условиях не имеется наказуемого действия, если даже личность совершила какое-либо из преступлений, предусмотренных особой частью, а именно: кражу, убийство и прочее. Это та статья, которая рассматривает душевную сторону виновного. Вслед за двумя статьями следует еще одна такая статья, предметом которой является необходимая оборона. Под необходимой обороной понимается защита от нападения. Но в третьем разделе той же статьи говорится, что если даже не было необходимой обороны и потерпевший из страха и замешательства превысил пределы необходимой обороны, то в этом случае он также освобождается от наказания. Я возвращаюсь к этим двум статьям, потому что только они имеют существенное значение для вашего решения. Уже указывалось, что, как гласит первое предложение ст. 51, нет наказуемого действия, если виновный был лишен возможности отдавать себе отчет в своих действиях и, как добавляет второе предложение, он действовал в состоянии болезненного нарушения психики. Таким образом, в одной и той же статье слились две совершенно различные между собою вещи — отсутствие возможности отдавать себе отчет в своих действиях и болезненное нарушение психики. Безусловно, есть случаи, когда это одновременно существует. В данном случае это вероятно. Настоящий случай, я бы хотел сказать, оправдывается не только одним, но двумя оправдательными приговорами, настолько ясно изложены эти оба обстоятельства в ст. 51.
Выше упоминалось, что вокруг подобных вопросов могут возникнуть сомнения. Если спросить человека, имело ли место происшествие, которое уже в прошлом, а он сам не был очевидцем этого, то любой может ответить положительно или отрицательно. Но может быть и такой ответ: «Я этого не знаю». Если, например, задать вопрос: «Совершено ли такое изобретение?», то один может сказать: «Да, я это наверное знаю», другой может решительно заявить: «Ничего подобного», третий может ответить: «Я не знаю, я этим вопросом не занимался». Точно так же и в данном деле.
Нужно иметь в виду, что юриспруденция — это не искусство магии, а применение здравого человеческого смысла. Когда человек переходит границы этого и начинает заниматься юридической казуистикой, с этого момента он вступает на ошибочный путь. Чем более просто и открыто будем смотреть на дело, тем легче будет принять решение.
15 марта 1921 года имел место поступок этого молодого человека. Теперь вас спрашивают, можно ли принять во внимание статью 51, то есть имело ли место тогда состояние невменяемости или болезненное нарушение психической деятельности? Обвиняемый уже высказался, свидетели тоже высказались, эксперты сообщили свои мнения, так что вы выслушали всех возможных людей. Допустим, что вы скажете — «Обвиняемый был совершенно здоров» Возможно, кто-нибудь из вас скажет: «Он не был здоров, его психика была под болезненным влиянием». Но может быть также, кто-нибудь из вас скажет «Мы этого не знаем, это для нас осталось под сомнением».
Здесь уже упоминалось об одном решении, которое было вынесено Имперским верховным судом по подобному делу Верховный суд, конечно, выносит как правильные, так и ошибочные решения. Если решение по своему содержанию правильное, то тогда можно сослаться на него, но не потому, что Верховный суд имеет авторитет, так как в области правовой науки нет вообще других авторитетов, кроме того, что является истинным в области права.
Но если сказанное Верховным судом является правильным и, после того как мы проверим, наш человеческий здравый рассудок подскажет нам, что это правильно, что решение объективно верно, то в таком случае подобное решение, как существенное обстоятельство, со спокойной совестью можно использовать.
Согласно судебной практике Верховного суда в Ольсхаузенском уголовном кодексе записано следующее (5-е изд., 1897, том I, с. 186, прим. 10):
Если точно установлена невменяемость как причина, освобождающая от уголовной ответственности, то при этом условии недостаточно общего утверждения о преднамеренности, а скорее всего требуется обоснование в соответствии со ст. 266 Уголовно-процессуального кодекса.
Необходимо точно установить, что виновный в момент совершения деяния не находился ни в одном из состояний, предусмотренных ст. 51.
Недостаточно утверждать, что судебное разбирательство не имеет никаких оснований для признания невменяемости: надо, наоборот, чтобы было положительным образом утверждено, что виновный во время совершения деяния не был ни в одном из состояний, предусмотренных ст. 51 (Имперский суд по уголовным делам, т. 21, с. 131).
Значит, нужно, чтобы было подтверждено, что тех препятствующих влияний не было. Если окажутся сомнения — существовали они или нет, то обвиняемый должен быть оправдан.
Вот таково руководящее указание, в котором до сих пор никто не сомневался, потому что оно действительно соответствует здравому человеческому рассудку. Значит, если на основании данного судебного разбирательства у вас возникают сомнения, обладал ли обвиняемый в 11 часов 15 марта 1921 года, в момент совершения выстрела, свободной волей, разве только что эта воля вследствие невменяемости или в результате болезненного нарушения психики отсутствовала, то вы в этом случае должны сказать: «У нас есть сомнения». Но даже если у вас имеются сомнения в этом отношении, то вы должны его оправдать. Если кто-либо из вас скажет: «Я уверен, что он не обладал нужными душевными силами», а другие скажут: «Мы сомневаемся, обладал ли он необходимыми душевными силами», то тогда эти голоса сольются друг с другом, и это будет совершенно достаточно, чтобы обвиняемому вынести оправдательный приговор. Лишь те могут дать положительный ответ на поставленный вопрос, которые могут заставить себя сказать: «Мы заявляем, что человек этот в момент совершения деяния полностью был в состоянии вменяемости в смысле ст. 51; ни невменяемость, ни болезненное нарушение не мешали ему сознавать значение своих действий и сознательно руководить ими».
Позвольте для облегчения вынесения вашего приговора дополнить здесь тем, чего не было сказано экспертами. Необходимо выяснить, какие были душевные ощущения, чувства у Тейлиряна в момент совершения им выстрела; необходимо вам самим себе выяснить, в чем заключается сущность тех душевных воздействий, под влиянием которых было совершено физическое действие, то есть в какой момент наступили отсутствие сознания своих действий 74 болезненные нарушения психической деятельности.