ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 16.03.2024
Просмотров: 31
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
16.
Право собственности на переданные вкладчиком банку средства остается за вкладчиком, а при заключении договора займа право собственности на передаваемые взаймы вещи переходит к заемщику17.
По договору займа вещи переходят в собственность заемщика, чего нет при внесении вклада, т.е. характерной особенностью договора займа является переход вещей в собственность заемщика. Так как вклады в банк вносятся в безналичном порядке, то при этом нет в наличии материальных вещей, в данном случае - денег, которые могли бы перейти в собственность банка18.
Договор банковского вклада обладает публично-правовыми элементами, которых нет в договоре займа (надзор со стороны ПРБ за привлечением чужих денежных средств)19.
Точка зрения о том, что отношения по договору банковского вклада, связанные с внесением и использованием суммы вклада, отличаются от классического договора хранения и договора займа, является обоснованной. Предметом указанных договоров могут быть только вещи, т.е. предметы материального мира. Деньги на счет по вкладу (депозиту) или на банковский счет чаще всего переводятся в безналичном порядке. Поэтому в результате перевода безналичных денежных средств на счет по вкладу (депозиту) или на банковский счет происходит не передача вещей, а движение обязательств.
Указанная исследователями проблема уже давно волнует не только специалистов в области советского и российского гражданского права, но и правоведов зарубежных стран.
Например, в швейцарской литературе по банковскому праву справедливо отмечается, что "чистые" цивилистические конструкции, выработанные сравнительно давно, перестали отвечать реально складывающимся отношениям. В результате в швейцарской доктрине существует проблема определения правовой природы банковских вкладов. Причем трудности с правовой квалификацией этих договоров возникают не столько из-за различий в их содержании, сколько из-за дематериализации банковских активов, что является общей тенденцией современного банковского права во всех странах. Например, денежные депозиты (le depot d'argent) (абз. 1 и 2 ст. 481 Обязательственного кодекса Швейцарии) не могут квалифицироваться как разновидность договора хранения или займа, поскольку часто отсутствует факт передачи наличных денег при внесении депозита в банк. В случаях, когда предметом хранения являются безналичные деньги, никакие движимые вещи банку не передаются, а банковские операции представляют собой простую "игру записей по счетам" (les simples jeux d'ecriture). То же самое следует сказать о дематериализованных ценных бумагах.
Например, Агропромбанк, начавший свою историю в 1990 году, в настоящее время является одной из ведущих банковских компаний Приднестровья. Это высокотехнологичная организация оказывает качественные финансовые услуги, как частным лицам, так и представителям малого, среднего и крупного предпринимательства.
В банке можно не только взять кредит под привлекательную ставку, но и выгодно разместить свободные средства на депозитных счетах под хороший процент прибыли.
Агропромбанк предлагает потребителям выгодные вклады в четырех видах валют:
Рассмотрим действующие на сегодняшний день депозитные предложения и условия по ним:
Вклад «Целевой» — отличается привлекательной процентной ставкой и ежемесячной капитализацией процентов:
Депозит «Комфортный» с возможностью частичного снятия финансов (до 30% от первоначальной суммы вложения):
Накопительный счет «СТРАТЕГ» — лучшие условия и максимальный результат:
Соответственно, традиционные правовые конструкции (заем, хранение), которые предполагают передачу имущества в виде соответствующих материальных вещей, не могут быть применены в данном случае без каких-либо объяснений. В современной банковской практике большинство депозитных операций осуществляется с помощью безналичных денег (la monnaie scripturale). Например, такие депозиты возникают в результате получения работником заработной платы, перечисляемой работодателем на его банковский счет. С этого счета работник оплачивает свои расходы с помощью перевода или банковской карты. Случаев, когда депозит формируется за счет внесения денежных средств в наличной форме, сравнительно немного. В результате анализа указанной ситуации Даниэль Гюггеньем и Анат Гюггеньем сделали вывод о том, что банковские вклады открываются на основании непоименованного договора sui generis, который является смешанным договором. При этом нормы о договоре поручения, займа и хранения в этом случае могут применяться только по аналогии
21.
Сделка по принятию вклада не имеющим на это право лицом противоречит закону и посягает на публичные интересы. Она была бы ничтожной, если бы комментируемый пункт не устанавливал в соответствии с п. 2 ст. 168 ГК РФ другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки, для случаев принятия неуправомоченным лицом вкладов граждан. Немедленный возврат вклада, строго говоря, не вполне является санкцией, поскольку такое право есть у любого вкладчика-гражданина. Видимо, это правомочие вкладчика наряду с сохранением силы договора следует толковать в том смысле, что такой возврат вклада не влияет на договорное право вкладчика по незаконному вкладу в отношении причитающихся ему по договору процентов. Они должны начисляться с момента внесения вклада и до момента его фактического возврата в полном объеме в предусмотренном договоре размере. При этом, видимо, здесь не должно применяться правило п. 5 ст. 837 ГК РФ о пересчете процентов при досрочном снятии срочного вклада. При отсутствии в договоре условия о размере процентов такие проценты должны начисляться в размере ключевой ставки (п. 1 ст. 838 и п. 1 ст. 809 ГК РФ).
Естественно, сохранение в силе договора не означает, что весь его правовой эффект возникает. Так, например, если организация не вправе открывать не только вклад, но и банковские счета, то комментируемая норма не означает, что такой счет реально открыт. Также ни о каком распространении на такой "вклад" системы страхования вкладов речь идти не может.
По сути, в контексте ситуации, когда во вклад принимает средства граждан лицо, которое не вправе даже открыть банковский счет, комментируемая норма говорит о конверсии незаконного договора вклада в договор займа до востребования с приоритетным применением к заключенному договору норм ГК РФ о вкладах, за исключением тех, которые тесно увязаны с банковским счетом. Этот вывод предопределяется тем, что открытие счета является квалифицирующим признаком вклада, который отличает этот договор от обычного договора процентного займа, по которому заемщиком является банк. Соответственно, если счет не открывается, говорить о полноценном вкладе затруднительно.
Логика описанного правила, видимо, такова. Сделка не соответствует требованиям к нормальному договору банковского вклада по субъектному критерию, но гражданин рассчитывал на применение правового режима вклада. Формально и лицо, получившее деньги, было готово связать себя режимом вкладной сделки, раз уж привлекало деньги граждан якобы во вклад. Соответственно, во имя обеспечения разумных ожиданий гражданина закон предписывает конверсию незаконной сделки в сделку, которая будет подчиняться правовому режиму вклада с некоторыми модификациями (отсутствие счета, невключение в систему страхования вкладов и т.п.), а в качестве санкции предусматривает взыскание штрафной неустойки и убытков.
Если же средства гражданина во вклад привлекло лицо, не имеющее на это право, но имеющее право открывать гражданам обычные счета, говорить о конверсии договора в заем до востребования нет смысла. Такой договор сохраняет статус договора вклада, поскольку закон не объявляет его ничтожным, вкладчик вправе требовать досрочного возврата вклада и уплаты процентов, но дополнительно имеет право на начисление еще и процентов по правилам ст. 395 ГК РФ в качестве меры ответственности и взыскания убытков.
Конституционный Суд Российской Федерации с учетом указанных положений постановил признать п. 1 ст. 836 ГК РФ в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора "иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота", не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое исходя из обстановки заключения договора воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.
Указанное решение неоднозначно было воспринято юридическими изданиями. В конце 2015 - начале 2016 гг. вышли публикации, в которых предрекались негативные и опасные последствия для всей банковской системы от рассмотренного Постановления Конституционного Суда РФ. Авторы данных статей, не соглашаясь с тем, что пострадавшие вкладчики являются слабой стороной, утверждали, что такие вкладчики вследствие своего стремления получить завышенные проценты являются "серыми", "квазивкладчиками" и даже "мошенниками" - явной противоположностью обычным добросовестным вкладчикам. При этом авторы признавали, что не только эти самые "серые" вкладчики считали себя настоящими вкладчиками, но, "возможно, банки тоже так считали, но только до момента возврата денег"
22.
В статьях отдельно подчеркивалось, что Постановление Конституционного Суда РФ, приравнивающее "серых" вкладчиков к обычным, нарушило единообразие судебной практики. Такое нарушение может прослеживаться в том, что в результате уже "появились судебные акты, в которых ранее рассмотренные дела направляются на пересмотр со ссылкой на Постановление Конституционного Суда"23.
При этом, на наш взгляд, непонятно, каким образом рассматриваемое Постановление Конституционного Суда РФ открывает простор для мошенников. Каким образом незнание всех тонкостей закона гражданами открывает "зеленый свет" всем тем лицам, которые, зная о такой возможности, пытаются мошенническим способом получить денежные средства кредитных организаций. Если речь идет о работниках банков или псевдоработниках-мошенниках, принимающих "серые" вклады, то это чисто внутренняя проблема этих банков, которые должны наладить учет и контроль. Так, по отдельным оценкам, в Мособлбанке таких "скрытых" вкладчиков оказалось на 76 млрд рублей24.
По нашему мнению, представляется наиболее важной роль Центрального банка Российской Федерации, система надзора которого востребована как никогда ранее. Ведь именно "серые" банки регулярно лишаются лицензий. С учетом указанного, на наш взгляд, представляется необходимым особое внимание уделить деятельности дополнительных офисов, число которых в последнее время увеличивается ускоренными темпами.
Кроме того, сегодня достаточно распространенной является практика, когда клиент заключает договор банковского вклада путем перечисления средств через Интернет25. Это возможно в случае, когда у клиента уже открыт счет, а банк идентифицировал его личность. При этом необходимо особо отметить, что данная схема, несмотря на ее активное распространение в настоящее время и еще большее использование в ближайшем будущем, не нашла своего отражения в законодательстве ПМР. В этой связи, на наш взгляд, возникает необходимость всестороннего рассмотрения вопроса о внесении изменений в законодательство. В частности, представляется необходимым внесение изменений в п. 1 ст. 836 ГК РФ.
Таким образом, по нашему мнению, необходимо изложить абз. 1 п. 1 ст. 836 ГК РФ в следующей редакции: "Договор банковского вклада заключается в письменной форме, в том числе посредством использования систем дистанционного банковского обслуживания".
Право собственности на переданные вкладчиком банку средства остается за вкладчиком, а при заключении договора займа право собственности на передаваемые взаймы вещи переходит к заемщику17.
По договору займа вещи переходят в собственность заемщика, чего нет при внесении вклада, т.е. характерной особенностью договора займа является переход вещей в собственность заемщика. Так как вклады в банк вносятся в безналичном порядке, то при этом нет в наличии материальных вещей, в данном случае - денег, которые могли бы перейти в собственность банка18.
Договор банковского вклада обладает публично-правовыми элементами, которых нет в договоре займа (надзор со стороны ПРБ за привлечением чужих денежных средств)19.
Точка зрения о том, что отношения по договору банковского вклада, связанные с внесением и использованием суммы вклада, отличаются от классического договора хранения и договора займа, является обоснованной. Предметом указанных договоров могут быть только вещи, т.е. предметы материального мира. Деньги на счет по вкладу (депозиту) или на банковский счет чаще всего переводятся в безналичном порядке. Поэтому в результате перевода безналичных денежных средств на счет по вкладу (депозиту) или на банковский счет происходит не передача вещей, а движение обязательств.
Указанная исследователями проблема уже давно волнует не только специалистов в области советского и российского гражданского права, но и правоведов зарубежных стран.
Например, в швейцарской литературе по банковскому праву справедливо отмечается, что "чистые" цивилистические конструкции, выработанные сравнительно давно, перестали отвечать реально складывающимся отношениям. В результате в швейцарской доктрине существует проблема определения правовой природы банковских вкладов. Причем трудности с правовой квалификацией этих договоров возникают не столько из-за различий в их содержании, сколько из-за дематериализации банковских активов, что является общей тенденцией современного банковского права во всех странах. Например, денежные депозиты (le depot d'argent) (абз. 1 и 2 ст. 481 Обязательственного кодекса Швейцарии) не могут квалифицироваться как разновидность договора хранения или займа, поскольку часто отсутствует факт передачи наличных денег при внесении депозита в банк. В случаях, когда предметом хранения являются безналичные деньги, никакие движимые вещи банку не передаются, а банковские операции представляют собой простую "игру записей по счетам" (les simples jeux d'ecriture). То же самое следует сказать о дематериализованных ценных бумагах.
Например, Агропромбанк, начавший свою историю в 1990 году, в настоящее время является одной из ведущих банковских компаний Приднестровья. Это высокотехнологичная организация оказывает качественные финансовые услуги, как частным лицам, так и представителям малого, среднего и крупного предпринимательства.
В банке можно не только взять кредит под привлекательную ставку, но и выгодно разместить свободные средства на депозитных счетах под хороший процент прибыли.
Агропромбанк предлагает потребителям выгодные вклады в четырех видах валют:
-
российских рублях, -
белорусских рублях, -
долларах США, -
евро.
Рассмотрим действующие на сегодняшний день депозитные предложения и условия по ним:
Вклад «Целевой» — отличается привлекательной процентной ставкой и ежемесячной капитализацией процентов:
-
валюта депозита:-
рубли ПМР, -
рубли РФ, -
евро, -
доллары США;
-
-
минимальная сумма:-
10 000 руб. ПМР, -
500 долл. США -
500 Евро, -
30 000 руб. РФ;
-
-
срок размещения:-
12 месяцев, -
2 года;
-
-
процентная ставка для рублевых вкладов – от 5 до 6%; -
предусмотрена возможность пополнения.
Депозит «Комфортный» с возможностью частичного снятия финансов (до 30% от первоначальной суммы вложения):
-
наименьшая сумма:-
500 долл./евро, -
30 000 рублей;
-
-
период: 12 – 24 месяца; -
процент прибыли:-
для рублевого счета 4%-5,5%;
-
-
частичное снятие – есть.
Накопительный счет «СТРАТЕГ» — лучшие условия и максимальный результат:
-
валюта:-
рубли РФ, -
евро, -
доллары;
-
-
наименьший объем вложения:-
2 000 долл./евро, -
120 000 руб.;
-
-
срок размещения:-
12 месяцев, -
2 года;
-
-
процентная ставка: от 4,5% до 5,5% в рублях; -
капитализация процентов – есть; -
частичное снятие – предусмотрено (до 30% от начальной суммы депозита)20.
Соответственно, традиционные правовые конструкции (заем, хранение), которые предполагают передачу имущества в виде соответствующих материальных вещей, не могут быть применены в данном случае без каких-либо объяснений. В современной банковской практике большинство депозитных операций осуществляется с помощью безналичных денег (la monnaie scripturale). Например, такие депозиты возникают в результате получения работником заработной платы, перечисляемой работодателем на его банковский счет. С этого счета работник оплачивает свои расходы с помощью перевода или банковской карты. Случаев, когда депозит формируется за счет внесения денежных средств в наличной форме, сравнительно немного. В результате анализа указанной ситуации Даниэль Гюггеньем и Анат Гюггеньем сделали вывод о том, что банковские вклады открываются на основании непоименованного договора sui generis, который является смешанным договором. При этом нормы о договоре поручения, займа и хранения в этом случае могут применяться только по аналогии
21.
Сделка по принятию вклада не имеющим на это право лицом противоречит закону и посягает на публичные интересы. Она была бы ничтожной, если бы комментируемый пункт не устанавливал в соответствии с п. 2 ст. 168 ГК РФ другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки, для случаев принятия неуправомоченным лицом вкладов граждан. Немедленный возврат вклада, строго говоря, не вполне является санкцией, поскольку такое право есть у любого вкладчика-гражданина. Видимо, это правомочие вкладчика наряду с сохранением силы договора следует толковать в том смысле, что такой возврат вклада не влияет на договорное право вкладчика по незаконному вкладу в отношении причитающихся ему по договору процентов. Они должны начисляться с момента внесения вклада и до момента его фактического возврата в полном объеме в предусмотренном договоре размере. При этом, видимо, здесь не должно применяться правило п. 5 ст. 837 ГК РФ о пересчете процентов при досрочном снятии срочного вклада. При отсутствии в договоре условия о размере процентов такие проценты должны начисляться в размере ключевой ставки (п. 1 ст. 838 и п. 1 ст. 809 ГК РФ).
Естественно, сохранение в силе договора не означает, что весь его правовой эффект возникает. Так, например, если организация не вправе открывать не только вклад, но и банковские счета, то комментируемая норма не означает, что такой счет реально открыт. Также ни о каком распространении на такой "вклад" системы страхования вкладов речь идти не может.
По сути, в контексте ситуации, когда во вклад принимает средства граждан лицо, которое не вправе даже открыть банковский счет, комментируемая норма говорит о конверсии незаконного договора вклада в договор займа до востребования с приоритетным применением к заключенному договору норм ГК РФ о вкладах, за исключением тех, которые тесно увязаны с банковским счетом. Этот вывод предопределяется тем, что открытие счета является квалифицирующим признаком вклада, который отличает этот договор от обычного договора процентного займа, по которому заемщиком является банк. Соответственно, если счет не открывается, говорить о полноценном вкладе затруднительно.
Логика описанного правила, видимо, такова. Сделка не соответствует требованиям к нормальному договору банковского вклада по субъектному критерию, но гражданин рассчитывал на применение правового режима вклада. Формально и лицо, получившее деньги, было готово связать себя режимом вкладной сделки, раз уж привлекало деньги граждан якобы во вклад. Соответственно, во имя обеспечения разумных ожиданий гражданина закон предписывает конверсию незаконной сделки в сделку, которая будет подчиняться правовому режиму вклада с некоторыми модификациями (отсутствие счета, невключение в систему страхования вкладов и т.п.), а в качестве санкции предусматривает взыскание штрафной неустойки и убытков.
Если же средства гражданина во вклад привлекло лицо, не имеющее на это право, но имеющее право открывать гражданам обычные счета, говорить о конверсии договора в заем до востребования нет смысла. Такой договор сохраняет статус договора вклада, поскольку закон не объявляет его ничтожным, вкладчик вправе требовать досрочного возврата вклада и уплаты процентов, но дополнительно имеет право на начисление еще и процентов по правилам ст. 395 ГК РФ в качестве меры ответственности и взыскания убытков.
Конституционный Суд Российской Федерации с учетом указанных положений постановил признать п. 1 ст. 836 ГК РФ в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора "иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота", не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое исходя из обстановки заключения договора воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.
Указанное решение неоднозначно было воспринято юридическими изданиями. В конце 2015 - начале 2016 гг. вышли публикации, в которых предрекались негативные и опасные последствия для всей банковской системы от рассмотренного Постановления Конституционного Суда РФ. Авторы данных статей, не соглашаясь с тем, что пострадавшие вкладчики являются слабой стороной, утверждали, что такие вкладчики вследствие своего стремления получить завышенные проценты являются "серыми", "квазивкладчиками" и даже "мошенниками" - явной противоположностью обычным добросовестным вкладчикам. При этом авторы признавали, что не только эти самые "серые" вкладчики считали себя настоящими вкладчиками, но, "возможно, банки тоже так считали, но только до момента возврата денег"
22.
В статьях отдельно подчеркивалось, что Постановление Конституционного Суда РФ, приравнивающее "серых" вкладчиков к обычным, нарушило единообразие судебной практики. Такое нарушение может прослеживаться в том, что в результате уже "появились судебные акты, в которых ранее рассмотренные дела направляются на пересмотр со ссылкой на Постановление Конституционного Суда"23.
При этом, на наш взгляд, непонятно, каким образом рассматриваемое Постановление Конституционного Суда РФ открывает простор для мошенников. Каким образом незнание всех тонкостей закона гражданами открывает "зеленый свет" всем тем лицам, которые, зная о такой возможности, пытаются мошенническим способом получить денежные средства кредитных организаций. Если речь идет о работниках банков или псевдоработниках-мошенниках, принимающих "серые" вклады, то это чисто внутренняя проблема этих банков, которые должны наладить учет и контроль. Так, по отдельным оценкам, в Мособлбанке таких "скрытых" вкладчиков оказалось на 76 млрд рублей24.
По нашему мнению, представляется наиболее важной роль Центрального банка Российской Федерации, система надзора которого востребована как никогда ранее. Ведь именно "серые" банки регулярно лишаются лицензий. С учетом указанного, на наш взгляд, представляется необходимым особое внимание уделить деятельности дополнительных офисов, число которых в последнее время увеличивается ускоренными темпами.
Кроме того, сегодня достаточно распространенной является практика, когда клиент заключает договор банковского вклада путем перечисления средств через Интернет25. Это возможно в случае, когда у клиента уже открыт счет, а банк идентифицировал его личность. При этом необходимо особо отметить, что данная схема, несмотря на ее активное распространение в настоящее время и еще большее использование в ближайшем будущем, не нашла своего отражения в законодательстве ПМР. В этой связи, на наш взгляд, возникает необходимость всестороннего рассмотрения вопроса о внесении изменений в законодательство. В частности, представляется необходимым внесение изменений в п. 1 ст. 836 ГК РФ.
Таким образом, по нашему мнению, необходимо изложить абз. 1 п. 1 ст. 836 ГК РФ в следующей редакции: "Договор банковского вклада заключается в письменной форме, в том числе посредством использования систем дистанционного банковского обслуживания".
