Файл: Барыкин, К. К. h = 533. (О московской телебашне).pdf

Вообще в жизни Никитина было много случайно­ стей. Но в том-то и дело, что они не возникали сами по себе. Это не слепые случаи. Эти случаи искали Никитина, а он был готов к решению новых задач, которые они несли с собой. Они встречались не слу­ чайно.

Проблемам, подброшенным Никитину случаем, везло в том, что они попадали именно к нему. Мо­ жет, многие задачи не были решены только потому, что не дошли до него?

Вернувшись домой, Никитин сказал:

— Начинаем 500-метровую бетонную башню. Екатерина Михайловна возражала против этой

затеи, потому что знала — у мужа не так-то много сил. В ней заговорил не строитель, не расчетчик фун­ даментов для МГУ, а жена и друг. Уникальное со­ оружение может отнять из оставшихся ему лет жиз­

конструкции 500-метровой железобетонной башни. Архитекторы придали ей облик, напоминающий се­ годняшний.

На бумагу легли чертежи (всего же за время про­ ектирования было сделано около пяти тысяч листов) самого высокого свободно стоящего сооружения, ко­ торое до сих пор знал мир.

Уже черновой вариант башни показал, что это сооружение будет изящным. Вообще-то для Никити­ на и его товарищей, с которыми он работал над про­ ектом, изящество не было самоцелью; стройность диктовалась характером сооружения и выбранным материалом. Он стремился сделать башню, которая соответствовала бы облику города и вместе с тем вы-

30

подняла совершенно определенную работу — слу­ жила многообразию сегодняшней связи.

10 февраля I960 года «Вечерняя Москва» сообщи­ ла: «Вчера исполком Моссовета согласовал проект­ ное задание на строительство передающей станции Московского телевизионного центра в Останкино».

В самых различных инстанциях проект был ос­ новательно рассмотрен, разобран «по косточкам». Подвергнут всяческим проверкам. Утвержден. Пра­ вительство отпустило необходимые средства. Гонцы разъехались в различные места страны для более ос­ новательного изучения и дополнительной проверки карьеров хорошего песка и гравия. Была подобрана марка отличного бетона. А строители стали готови­ ться к сооружению фундамента башни.

Когда для нее выбирали площадку, не сразу при­ шли к тому району, который сейчас мы знаем как место, где стоит «никитинская игла». Первоначаль­ ный адрес — Черемушки. «Новый район теперь будет иметь свою достопримечательность». Но вскоре вы­ яснилось, что такое сооружение здесь воздвигать нельзя. Посыпались другие предложения — многим хотелось, чтобы башня была в их районе. Внима­ тельно просчитали вариант, по которому предлага­ лось поставить башню на знаменитой московской стрелке, против Берсеневской набережной, там, где сейчас лодочная станция. Затем стали присматрива­ ться к площади неподалеку от стрелки, на Кропот­ кинской набережной — в этих местах великолепное основание, способное выдержать практически любое давление. Четвертая прикидка — близ Калужской за­ ставы.

Наконец, группа поисковиков приехала в Остан­ кино. Стали брать пробы грунта, глубокими скважи-

31

нами исследовать основание, смотреть, слушать, счи­ тать. И думать. Подошли к тому месту, где башня стоит сейчас, сказали: здесь. Немного поискали еще — хотелось сохранить дубраву.

Землеройные машины, бульдозеры готовили ме­ сто для фундамента. Когда котлован был вырыт, фундамент стали укладывать в основание. Его выло­ жили полностью —•большой круг. Бетонная чаша за­ нимала уже весь центр строительной площадки. Но в это время у некоторых ученых и строителей возник­ ли сомнения. Начались споры.

«Ни в коем случае,— заключал один из специа­ листов,— нельзя строить высотную башню с таким малым заложением фундамента. Фундамент должен дойти до расположенной на 40-метровой глубине скальной породы». (Когда в Москве проходил вось­ мой международный конгресс по механике грунтов и фундаментостроению, его участники признали ники­ тинскую башню выдающимся сооружением. А пред­ седатель оргкомитета конгресса писал, что фунда­ мент телебашни можно приводить и в качестве при­ мера. Участники конгресса приезжали к башне, как в класс, поучиться.)

Стали просчитывать 40-метровое основание. Ко­ нечно, современными техническими средствами мо­ жно было пройти эти 40 метров и поставить желе­ зобетонные, бетонные или просто нержавеющие ме­ таллические сваи, которые и стали бы основой для башни.

Однако это не только удорожило бы проект, но и не сделало бы башню увереннее стоящей на месте. Никитин доказывал, что заложения в четыре с поло­ виной метра достаточно, что именно так надо решать эту строительную проблему. Появились расчеты так

32

называемого «запаса на опрокидывание». Было ре­ шено сжать фундамент с усилием в 6000 тонн. Но до­ воды конструктора и его коллег не были приняты. Строительство законсервировали.

Никитин не мог позволить себе компромисс в деле, к которому шел всю жизнь. Позже он призна­ вался, что даже стал подумывать о том, чтобы отой­ ти от работ. И все это стоило ему не только бессонных ночей. Невозможно подсчитать, сколько здоровья и сил унесла у авторов башни консервация строитель­ ства...

Конструктора поддерживали в Министерстве свя­ зи, в Госстрое, в других авторитетных организациях.

...Теперь самое время привести любопытную сценку, которую можно было наблюдать в ноябре 1967 года в помещении ресторана высотной башни. Строители принесли сюда несколько столиков, де­ сяток бутылок шампанского. Пригласили и тех, кто поначалу был против того, чтобы башня воздвига­ лась на «несолидном», как говорили, фундаменте.

Шампанское разлили по бокалам, и тут один из тех, кто прежде не верил в предвидение и расчеты Никитина, в его интуицию, произнес тост.

— За науку, преподанную науке. Победителю — от побежденных.

Это было по-рыцарски...

Но до этого дня еще было далеко. А пока, в дни консервации строительства и после его возобновле­ ния, споры о фундаменте не утихали. Когда уже воз­ двигли десятки метров ствола, кое у кого опять воз­ никли сомнения. Для того, чтобы предохранить фун­ дамент башни, грунт из-под которого якобы может «вытечь» под давлением огромного веса, предложи­ ли забить вокруг шпунтовую стенку.

О шпунтах только несведущие могут говорить, доказывали проектанты.

Забивка шпунтов могла растрясти фундамент, она ухудшила бы сложившуюся веками обстановку в месте возведения фундамента. Все влияние Никити­ на и его коллег, весь их авторитет, энтузиазм их мо­ лодых помощников, веское слово Министерства связи

СССР были брошены на то, чтобы шпунтовую стенку не ставить. В один из дней собралась большая комис­ сия (Николай Васильевич Никитин как-то с улыбкой попросил слово «комиссия» писать с прописной бук­ вы). Она отменила решение о шпунтах.

Тут же прямо на заседании Никитин, окрылен­ ный этим успехом, предложил проект охранной зоны. Проект был предельно прост.

Он посчитал самый критический, самый «страш­ ный» вариант — что будет, если из-под башни уйдет вся грунтовая вода.

—Катастрофа,— сказал кто-то из комиссии.

—Ничего особенного не произойдет. Башня будет стоять, как стояла.— И показал расчеты.

Умение создавать простые и в то же время зри­ мые, осязаемые модели всегда было сильной сторо­ ной Николая Васильевича Никитина.

...Рассказывают, как шло заседание Всесоюзной аттестационной комиссии по присуждению ученых степеней. Слушали Никитина. Члены комиссии полу­ чили по два бюллетеня. Один из них давал право проголосовать за Никитина — кандидата наук. Дру­ гой позволял Никитину получить звание доктора наук.

Выступающие говорили о Никитине как о выдаю­ щемся инженере, крупнейшем конструкторе. Прого­ лосовали. Стали подсчитывать «шары».

34

Материал, стиль и эпоха

Виднейший архитектор XV века Леон Баттиста Альберти сказал однажды: «Особую красо­ ту придают городу башни, если они построены в под­ ходящем месте и имеют соответствующие контуры, ибо при взгляде издалека они представляют пре­ красное зрелище».

Башни, башни... Мир словно помешался на баш­ нях. Дороговизна земли создала вокруг них такой ажиотаж, что эстетические категории Альберти не то чтобы забылись, а просто отошли на второй план.

Вверх. Выше. Еще выше. Но из чего строить?

— Из бетона! Точнее, из железобетона,— сказали московские строители.

На строительстве было решено использовать бетон марки «400». Прежде, чем остановились именно на этом бетоне, специалисты, знающие цемент, как го­ ворится, вдоль и поперек, провели тысячи испыта­ ний. Одним из них было испытание на морозостой­ кость. Кубики бетона замораживали и оттаивали много-много раз. После каждого замораживания и оттаивания проверяли физические и химические свойства материала. Такие заморозки следовали одна за другой: первая, вторая, десятая, двадцатая*— 500 циклов подряд. После этого снова проверили механи­

36

ческие и химические свойства кубиков. Оказалось, что бетон, выбранный для строительства Останкин­ ской башни, после 500 замораживаний и оттаиваний практически не изменился. Он не только полностью сохранял свои строительные достоинства, но проч­ ность образцов непрерывно возрастала. Это было за­ метно и по тому, как проходит ультразвук сквозь бе­ тонный кубик. Чем скорее идет ультразвук, тем проч­ нее бетон. Скорость прохождения ультразвука при испытании бетона в возрасте около месяца по срав­ нению со скоростью прохождения ультразвука через бетон в возрасте 20 суток увеличилась на 50 метров в секунду.

Образцы бетона раскалывали при помощи спе­ циального приспособления, сделанного одним из на­ учно-исследовательских институтов.

Бетон мяли, били-колотили, поливали дождями, «травили» кислотами, окутывали искусственными туманами, нещадно палили солнцем. Но он лишь на­ бирал прочность.

Все лабораторные и полигонные результаты сви­ детельствовали о том, что получен высококачествен­ ный бетон, что с его помощью можно достигнуть не­ обходимой монолитности конструкции.

Кроме того, проводили и другие испытания. На­ пример, проверяли на моделях расчеты, говорившие о том, что весной башня должна «вздыхать», то есть при нагревании фундамента подниматься, «подра­ стая» почти на сантиметр по сравнению с зимним периодом.

На строительстве башни был закон — все мате­ риалы, исполнение работ должны быть очень вы­ сокого качества. «Непроверенное не применять!» — гласила инструкция, и четкостью ее исполнения

37