ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 29.02.2024
Просмотров: 261
Скачиваний: 2
ных и гуманитарных наук для синергетического осмысления этих про цессов — я ратовал за это еще в досинергетические времена, не мо гу все же не заметить, что оно может быть эффективным только при условии органического, а не механического их скрещения, то есть та кого, которое не разрушает целостное бытие, функционирование и развитие самых сложных систем — антропо-социо-культурных.
3 .
Между тем на первых порах системный подход обычно называли «системно-структурным», и он нередко действительно сводился к структурному анализу — отсюда и понятие «структурализм», точно обозначившее эту фазу истории системных исследований (на Запа де она была представлена наиболее ярко К. Леви-Строссом, а в СССР молодым Ю.М. Лотманом, назвавшим свою первую книгу «структуральной поэтикой»); затем стала осознаваться необходи мость связать структурный анализ с функциональным — это и про изошло, с одной стороны, в «теории функциональной системы» фи зиолога П.К. Анохина, а с другой — в «структурно-функциональной» концепции социолога Т. Парсонса. Но если в изучавшихся ими систе мах анализ может быть отвлечен от рассмотрения их развития — ге нетический подход тут факультативен (потому обычно социологию противопоставляют исторической науке, что отмечал, как мы помним, и Берталанфи, а перед физиологом проблема развития организма вообще не стоит), то в изучении деятельности человека, культуры, ис кусства — систем исторических по самой их природе — эволюцион ный подход нужно считать имманентным системному, необходимой ему плоскостью познания. Поэтому, когда 30 лет тому назад автор этих строк, оценив эвристические возможности системного подхода, открывшиеся у нас благодаря переводам работ основоположников американской системологии и деятельности в этом направлении пер вых отечественных философов — И.В. Бауберга, В.Н. Садовского, Э.Г. Юдина, оценивших общефилософский масштаб разработки тео рии систем и подключившихся к этому движению, преодолевая есте ственное сопротивление догматиков и невежд, обратился к изучению человеческой деятельности и ее реализации в культуре, он столкнул ся с недостаточностью и структурного, и функционального подходов для познания данных систем. Такой ход мысли привел его к написа
нию статьи «О системном подходе к системному подходу», опублико ванной в 1973 г. в журнале «Философские науки», и к изложению ее выводов в первой главе вышедшей в 1974 г. монографии «Челове ческая деятельность: Опыт системного анализа» со схематическим изображением трехгранной структуры этой методологической систе мы (она воспроизводилась с некоторыми уточнениями в последую щих моих работах).
4.
Нельзя считать случайным, что в эти же 70-е годы прошлого века, на Западе родилась, а в нашей стране сразу получила признание но вая научная дисциплина, получившая название синергетики. Ее со здатели — И. Пригожин, Г. Хакен. С.П. Курдюмов — вывели ее основ ные положения из анализа физических процессов, разрабатывали со ответствующий математический аппарат, но не знали о существова нии общей теории систем, методологии системных исследований и их философского обоснования и обобщения; это значит, что сама логи ка развития теоретической мысли объективно сделала синергетику развитием теории систем, поскольку предметом синергетики являют ся процессы самоорганизации, дезорганизации и реорганизации саморазвивающихся диссипативных систем; эта же логика подняла фи зическую теорию, раскрывавшую закономерности термодинамичес ких и лазерных процессов, на уровень философского обобщения и ос мысления подобных процессов в других системах, в частности антро- по-социо-культурных. Предельно четко сформулировал это Г. Хакен: «Вопрос о том, существуют ли общие принципы, управляющие воз никновением самоорганизующихся структур и (или) функций, — ос новной вопрос синергетики... Системы, состоящие из столь различ ных по своей природе компонентов, как электроны, атомы, молекулы, фотоны, клетки, животные или даже люди, должны, когда они само организуются, подчиняться одним и тем же принципам». Точно так же Г Николис и И. Пригожин в заключении их книги «Самоорганизация в неравновесных системах. От диссипативных структур к упорядочен ности через флуктуации» сочли необходимым отметить, что обосно ванный в ней подход было бы «интересно применить к проблемам со циальной и культурной эволюции». Понятно, что физики и математи ки, подобно биологам-«системщикам», были вынуждены ограничить
ся самой постановкой вопроса — постулированием всеобщего харак тера действия открытых синергетикой закономерностей, в расчете на то, что это будет доказано конкретными исследованиями специалис тов. В этой связи показательно сотрудничество математика С.П. Курдюмова с философом Е.Н. Князевой для совместного теоретического осмысления общих закономерностей саморазвития сложных и сверх сложных систем, независимо от их субстрата.
Э. Ласло, конечно же, прав, считая эволюцию общим свойством бытия и соответственно местом грядущей встречи естественных и со циально-гуманитарных наук, но он словно не замечает того, что, вопервых, развитие есть высшая форма эволюции, а история — выс шая и весьма специфическая форма самого развития. Правомерно считать, что развитие есть форма эволюционирования живых систем, а история — форма развития систем социокультурных. Следователь но, рассматривая синергетику как общую теорию процессов самоор ганизации, дезорганизации и реорганизации сложных и сверхслож ных систем, ее неправомерно ограничивать изучением эволюцион ных законов, с чего начиналась ее жизнь в мире наук, но следует включить в поле ее зрения принципы превращения эволюции в раз витие, а развития — в историю, иначе она не выйдет за границы тер модинамической или лазерной отраслей физики.
В книгах последних лет («Философия культуры», СПб, 1996; «Фи лософская теория ценности», СПб, 1997; «Эстетика как философская наука», СПб, 1997; «Введение в историю мировой культуры», СПб, 2000-2001; «Се человек», СПб, 2001) и ряде статей методологическо го характера автор этих строк излагал вырабатывавшееся им реше ние данной задачи применительно к изучению культуры не только на методологическом уровне, но и в конкретном исследовании истории, поэтому сейчас ограничусь заключением, что синергетический подход к изучению истории человечества является развитием системного по нимания бытия и высших его социокультурных проявлений.
В последнее время сделан ряд интересных и перспективных опы тов разработки отдельных аспектов социальной синергетики — в Пе тербурге В.П. Бранским в статье «Теоретические основания социаль ной синергетики» («Петербургская социология», 1997, № 1) и в кни ге «Искусство и философия», Калининград, 1999), а так же В.В. Ва сильковой в монографии «Порядок и хаос в развитии социальных си стем» (СПб.,1999), и в Москве А.П. Назаретяном (см. его работу «Аг рессия, мораль и кризисы в развитии мировой культуры. Синергети
ка социального прогресса». М., 1995 и ряд последующих статей на эту тему), группами ученых, работающих в Институте философии АН РФ (см. изданный ими сб. «Синергетическая парадигма». М., 2000) и в Академии государственной службы (в серии изданных ими сбор ников см. посвященный одному из аспектов интересующей нас про блематики «Синергетика и социальное управление», М., 1998). Одна ко во всех этих работах не ставится вопрос об особенностях самой системно-синергетической методологии изучения внеприродных про цессов, а без этого, как уже было отмечено, конкретные исследова ния обречены на произвольность и эмпирическую бессистемность.
Такая методология должна базироваться на понимании того, что же обусловливает историческую природу жизни человечества, вклю чающей ее социальные и культурные аспекты. Представление Марк са об определяющем значении материального производства сохра няет свою силу, но лишь при учете двух обстоятельств: во-первых, то го, что материальное производство не сводится к экономике, к про изводственным отношениям, которые являются «базисом» только по отношению к политической и правовой «надстройке», но сами вто ричны по отношению к производительным силам-, во-вторых, того, что производительные силы общества не сводятся к орудиям труда, к тех нике, но включают и человека, причем человека не как физическую «рабочую силу», а как деятеля, практические действия которого опо средуются, по четкому суждению Маркса в «Капитале», созданием идеальных проектов того, что он хочет создать, и того, как он это бу дет создавать. Поэтому системно-синергетическое понимание исто рии требует выработки такой модели самого ее субъекта, которое преодолело бы односторонность и экономического, и технологичес кого, и политического, и психологического, и идеологического детер минизма.
Хотя процессы самоорганизации имеют всеобщий характер, выс шей их формой является развитие антропо-социо-культурных сис тем — высшей в том смысле, что в них сложность строения не толь ко умножена на сложность развития, но что последняя порождается
сознательно-целенаправленной деятельностью человека. В данном случае не имеет значения различие — в других отношениях весьма существенное — между деятельностью личности, коллектива или на родных масс, равно как и мера адекватности осознания ими смысла их действий — значение имеет то, что, в отличие от движений элек трона, «свобода воли» или даже более осторожное выражение «сте
пени свободы» являются здесь не антропоморфизирующими мета форами, а точными обозначениями уникальной способности челове ка выбирать цели и средства своих действий. Поэтому идет ли речь о выборе киевским князем Владимиром новой религии для Руси вза мен язычества, или о признании народными массами Пугачева закон ным правителем России, или об избрании декабристами конкретной линии поведения 14 декабря 1825 г., в каждом случае сложность то го пучка сил, который детерминировал развитие страны в данных об стоятельствах, оказалась существенно большей, чем в термодинами ческих процессах или в миграции птиц с изменением климатическо го режима. Можно ли в таком случае не включить эту детерминанту поведения в систему факторов, определяющих процессы самоорга низации антропо-социо-культурных систем?
Таким образом, значение признанных синергетикой ролей случай ности и «малых воздействий» в процессах развития, особенно в «точ ках бифуркации», существенно возрастает в истории общества и культуры не только само по себе, но и потому, что действие этих факторов умножается на свободный выбор субъектом деятельности программы своего поведения. Поэтому синергетическая трактовка отношения «закономерность — случайность» в применении к антро- по-социо-культурным системам требует дополнения таким неизвест ным природе параметром, как отношение «необходимость — свобо да». Преодоление узко гносеологического понимания свободы как «познанной необходимости» и признание ее праксиологически-акси- ологической природы как уникальной для живых систем способнос ти выбора поведенческого акта определяет ее грандиозное значение в истории культуры. Нельзя не согласиться с Н.А. Бердяевым, кото рый считал свободу самой сущностью человека, как и с Ж.-П. Сарт ром, афористически определившим бытие человека как «приговоренность к свободе». Но при этом необходимо иметь в виду, что на разных этапах развития общества — в традиционном, феодальном и в креативистски-инновационном буржуазном, и в разных сферах деятельности — экономической и политической, научной и философ ской, религиозной и художественной — роль свободы существенно различна; это обязывает историка учитывать свойственную каждой из этих сфер и каждому этапу истории специфическую меру свобо ды, не универсализируя и не абсолютизируя ту или иную конкретную ее меру — свободу художника или ученого, свободу того и другого в условиях тоталитарного или демократического общества.
Нелинейность эволюции является, как известно, одним из фунда ментальных принципов ее системно-синергетического понимания. Ес ли же социокультурный процесс отличается несравненно более широ ким спектром проявлений данного его свойства, чем все природные процессы, то объясняется это формированием на определенной сту пени данного процесса личности как субъекта деятельности. Ибо по нятие «индивид» характеризует человека как носителя определенных анатомо-физиологических и психологических свойств, в основе своей врожденных и отличающих его от всех других индивидов, даже одно го однояйцового близнеца от другого; поэтому данное понятие право мерно используется и по отношению к животным — каждая особь в по мете щенков или котят является индивидом, и даже химики использу ют это понятие в выражении «химический индивид». Между тем лич ностью может быть только человек, и при том, что таковою он не рож дается, а становится — или не становится, в зависимости от условий и направленности его формирования: говоря об изначальности взаи моотношений людей в родоплеменном коллективе не как «Я — Ты», а как «Мы — Они», социальная психология объясняет отсутствие лич ности на этой ступени истории как особого культурного качества ин дивида; точно так же понятия «традиционное общество» и «традици онная культура» говорят о том, что и на более высоких ступенях раз вития человечества подчинение индивида власти традиции означало
ненужность и невозможность развития личностного начала в данных социокультурных системах — точнее, его появление в рабовладель ческом и феодальном обществах только у немногих людей, имевши) исключительные условия для обретения этого культурного качества Фундаментальное культурологическое различие Запада и Востока со стоит в том, что Возрождение и Реформация открыли Западу принци пиапьную возможность формирования личности в каждом члене об щества, тогда как Восток сохранял до XX в., а во многих случаях со храняет по сей день, безличностно-традиционапистский тип культуры
основанный на мифологическом сознании мусульманского, буддий ского, индуистского или чисто языческого склада. Качество личноси' обретается индивидом на основе осознания им и признаваемого об ществом права свободного выбора системы ценностей и соответст венно реализующих ее поведения и деятельности. Отсюда и возника ет роль личности в истории — как сформулировал это в свое времс Г.В. Плеханов — не индивида, а именно личности, и не только вели кой, но нередко и малой — скажем, не только царя-реформатора Алек