Файл: Системный подход в современной науке..pdf

ция четко ограничивается системой общества, которая отличается от всех остальных социальных систем, образующихся в обществе бла­ годаря общественным способам проведения операций.

Луман здесь ясно проводит различие между системами интерак­ ций, системами организаций, общественными функциональными си­ стемами и социальными движениями (с. 79), причем общество пред­ стает как система, которая включает в себя все другие социальные системы. Одновременно с определением общественной системы вводится второе основополагающее различие. Луман размежевыва­ ется здесь с так называемыми «староевропейскими» теоретически­ ми основаниями и концептами. Тем самым он пытается преодолеть отложения двухтысячелетней традиции, которая в виду функциональ­ ной дифференциации, по его мнению, должна рассматриваться как безнадежно устаревшая в своем стремлении понять современное об­ щество. Староевропейским он называет стиль мышления, который имеет своим последним мотивом постижение единства разнообраз­ ного. Онтологическое мышление, которое он преимущественно

иобозначает как староевропейское, исходило из единства сущего

истремилось выявить именно начало, лежащее в основе всего ос­ тального. Постижение единства мыслилось как субстанция, как субъ­ ективность или как идентичность, являло собой основную тему и цель этого мышления. Вместе с тем здесь подразумевалось и первона­ чальное единство мышления и действия. Общество, согласно клас­ сическому представлению, состоит из действующих субъектов, по­ следнее общее начало которых есть участие во всеобщем разуме. Онтология подразумевает мир рационально упорядоченного бытия, некий отделенный от познающих субъектов, объективно существую­ щий мир, который может однозначным образом быть представлен

вформе языка. Этому возражает Луман: «Все идентичности (и я под­ черкиваю: все) производятся через селективную оценку прошлых комплексов событий и снова и снова реконструируются в своей се­ лективности. Они должны не только просто предполагаться, они должны также производиться». Единство тем самым не является по­ следней точкой отсчета для теории, но само оказывается чем-то про­ изводным. Благодаря тому, что Луман еще и релятивирует саму он­ тологическую схему бытия— небытия как всего лишь одну среди дру­ гих, он разрушает сами корни могучей традиции мышления. Тот, кто способен на это, должен иметь в своем распоряжении более убеди­ тельные основания и альтернативные концепции. Почти незаметно

Луман начинает это свое обоснование: «Староевропейская традиция возникла в обществе, которое сегодня уже более не существует, — как в отношении способов коммуникаций, так и в отношении форм дифференциации. И тем не менее эта традиция остается составной частью нашей исторической традиции и в этом смысле является ре­ левантным для нашей ориентации культурным достоянием. Она не может просто так отмереть, — и именно потому, что она более не под­ ходит, именно потому, что она постоянно отрицается. Чтобы иметь возможность от нее отказаться, она должна быть в нашем распоря­ жении (с. 894).

Здесь выявляется второе основополагающее различение, с помо­ щью которого Луман структурирует свою теорию общества, а имен­ но — дифференция социальной структуры и семантики. Характерным для этого различения является то, что оно само себя содержит, оно само является семантическим различением, и плодотворность теории как раз и состоит в разворачивании этого парадокса. Соответственно общественная теория сосредоточивается на двух уровнях. В плоско­ сти семантики определяется дифференция со староевропейской тра­ дицией, на социально-структурной плоскости фиксируется взаимо­ связь эволюции, дифференциации и развития посредников.

Свое понятие «общество» Луман вводит с помощью трех предпо­ сылок, которые не были адекватно поняты и вызвали самую резкую критику. Его упрекали за антигуманистический, циничный стиль мыш­ ления. Итак, согласно Луману, (1) общество не состоит из людей, по­ скольку они принадлежат к его внешнему миру. Общество (2) пред­ ставляет собой аутопоэтическую систему, состоящую исключительно из коммуникаций и помимо этого ничего в себя включает. Общество

(3)может быть адекватно понято лишь в качестве общества мирового. Изгнанием человека во внешний мир общества завершилась тра­

диция децентрализации гуманистически-космологической картины мира. После того как в ренессансе он потерял свое место в центре физического космоса, после того как Дарвин лишил его выделенного и своеобразного места в биологической эволюции, а Фрейд отнял у него право на автономию и самоуправление, Луман словно подхо­ дит резюме и делает последние и решительные выводы, освобождая

человека от последних общественных уз. Если староевропейская традиция проводила грань между человеком и животным, причем на стороне первого оказывались разум, рассудок, воля, сознание и чув­ ство, то неумолимое разделение психических и социальных систем, которые Луман вводит на место ранее занимаемое homo sapiens, по­ могает осознать, что общество есть новый эмерджентный порядок, который не может быть описан посредством антропологических по­ нятий. Ему не свойствен субъектный порядок, пусть даже и в эмпфатическом, трансцендентальном смысле, как условие возможности по­ следнего, фундирующих идей или человеческих качеств. Оно не яв­ ляется неким адресом, куда можно обратиться с требованием вести себя так или иначе или куда можно пожаловаться на неравенство или несправедливость во имя автономного субъекта. Общество есть по­ следняя достижимая коммуникативная редукция, которая отграничи­ вает неопределенное от определенного, или обрабатываемую ком­ плексность от той, которую уже невозможно переработать. В более детальном специальном анализе Луман прослеживает этапы разви­ тия, в ходе которого человек все больше и больше отдифференцировался от общества.

После разрушения укорененности человека в космос сущностей, которые предписывали ему некоторый порядок, ранг и форму жизни, в XVIII столетии дифференция индивида и общества все сильнее про­ ступает в общественном сознании. Хотя почти вплоть до XIX столе­ тия продолжают придерживаться антропологического фундирования общественной теории, все труднее становится понимать общество как совокупность всех телесных и конкретных людей. Ни теория об­ щественного договора, ни примыкающие к ней теории общественно­ го согласия (консенсуса) были не в состоянии убедительно показать на базисе соотнесенных с человеком понятий своеобычность и само­ стоятельность общества по отношению к людям или хоть сколько-ни­ будь достоверно обосновать единство этой дифференции. Ведь что­ бы как-то охарактеризовать это единство, которое предшествует и предпослано различению людей и общества, оба теоретических подхода должны были опереться на семантику субъекта или индиви­ да. Эта дилемма восходящего к человеку понятия общества каждый раз всплывает во всех теориях — у Маркса, Дюркгейма, Вебера. У Парсонса дихотомия индивида и общества сужается до тезиса, что общее у людей сводится лишь к ценностному консенсусу. И лишь ес­ ли осуществить ясное разделение общества и человека, можно уви­

ну всякого высокого классического вокабулярия разума и рациональ­ ности, которые всегда будут оставаться априорными гипотезами, — возможность исследовать человека, его сознание и способы функ­ ционирования его духа на базе эмпирически-натуралистических оп­ ределений. Посредством тезиса о разделении социальных систем и систем психических Луману удается ясно эксплицировать отноше­ ния общества и человека и рассмотреть их изменения и вариации на протяжении исторического процесса. Оба вида являются в этом смысле аутопоэтическими системами. Первый оперирует на базе со­ знания, второй — на базе коммуникации. Но что же такое общество? Поначалу можно дать приблизительную формулировку. Общество есть охватывающая социальная система, которая включает в себя все социальное и не знает ничего социального вовне и помимо себя (с. 80). Однако социальное определяется как коммуникация. «Комму­ никация есть подлинно социальная (и единственная социальная) опе­ рация. Она подлинно социальная в той мере, в какой — хотя она и предполагает некоторое множество соучаствующих систем созна­ ния — (именно поэтому) не может как единство приписываться ника­ кому отдельному сознанию» (с. 81). Напротив, существенно то, что коммуникация всегда принадлежит обществу, что бы в ходе нее ни происходило и что бы в процессе ее ни рассматривалось. Тем самым Луман уже формулирует важные определения. Во-первых, коммуни­ кация являет собой реальность sui generis, которая более не может быть сведена к чему-либо иному. Во-вторых, коммуникация консти­ туируется как механизм общества в качестве аутопоэтической систе­ мы, и благодаря этому получает свое продолжение (процессизируется). Даже отрицание коммуникации являет собой коммуникацию и тем самым общественный процесс. Если коммуникация есть не что иное, как аутопоэтическая репродукция, то это (в-третьих) означает, что общество развивается как самосубститутивный порядок, который может изменяться только внутри себя и только через себя.

Тем самым коммуникация становится базисной структурой обще­ ства, причем отношение коммуникация— общество приобретает цир­ кулярный характер: общество невозможно вне коммуникации, а ком­ муникация невозможна вне общества. Однако что же такое коммуни­ кация? Или в постонтологическую эпоху такой вопрос был бы н е п р а ­ вомерен? Первый (и самой простой) ответ мог бы быть следующим:

коммуникация — это операция различения или отличения. Посредст­ вом коммуникативных актов еще ничего не сказано о самом мире. Столь же мало коммуникация отражает реальности этого мира или дифференцирует мир. Ее подлинный смысл состоит в создании дифференций, к которым затем в ходе дальнейшего процесса могут при­ соединяться следующие коммуникации, стабилизирующиеся затем благодаря созданию (как раз этими коммуникациями) системных гра­ ниц. Но и коммуникация сама не есть что-то первоначальное, не яв­ ляется каким-то последним неразложимым элементом, но сама явля­ ется синтезом этих процессирующих (присоединяющихся друг к дру­ гу) селекций, которые Луман называет информацией, сообщением и пониманием. Эти три операции различения структурированы би­ нарно. Информация вычленяется из общего смысла. Из этого резер­ вуара выбирается все то, что может рассматриваться как релевант­ ное для сообщения и что не должно просто прийти к забвению. Для завершения коммуникативного акта следует принять решение о том, что должно акцептироваться, а что может быть отклонено или не понято. Этот синтез трех селекций в свою очередь представляет собой самореференциальный закрытый процесс (с. 72). Тем самым Луман делает более отчетливым процесс самоконституирования со­ циального. Если социальное (или общественное) состоит исключи­ тельно из коммуникаций, то социальное как раз и состоит в данном аутопоэтическом процессе, который лишь из себя самого способен развернуть всю свою динамику. Внешний мир поставляет лишь сти­ мулы, но не доставляет никакой информации. Понимание означает тогда непроизвольное и неслучайное осетевление коммуникативных событий посредством самореференциального процесса коммуника­ ции (с. 73). Посредством повторяющихся обсуждений образовывают­ ся идентичности, на основе чего формируются границы общества, и то, что раньше в социологии понималось под обществом, освобож­ дается от всех субстанциальных определений. Оно более не являет­ ся общей моралью, его базис вряд ли стоит искать в консенсусе или выражаемой в той или иной форме опосредованной разумом интег­ рации. Общество формируется исключительно на основе продолжа­ ющихся и присоединяющихся друг к другу коммуникаций. Соответст­ венно нет никакого смысла в том, чтобы говорить о таких различени­ ях, как экономика и общество или наука и общество, ибо политика, экономика, право не находятся вне общества как нечто такое, что мо­ жет быть как-то от него отделено, а в своих коммуникативных опера­