Файл: Клименченко Ю. Перышки в океане.pdf

дюралевого фальшборта. И теплоход пришел в порт в неприглядном виде. На судно приехал Евгений Макси­ мович Маркин, инженер экспедиции. Осмотрел все, по­ качал головой и сказал:

— Дело сложное. Дюраль не сваривается просто. Надо специальные приспособления, электроды... Не знаю, что же делать.

Маркину верили. Помнили, как в тяжелых условиях Арктики, где не было ни заводов, ни соответствующего инструмента, он сумел заделать вывалившиеся днище­ вые листы у длинных металлических барж — «углярок». Их вели из Архангельска на Лену. По пути они попали в шторм и не выдержали. Надо было их вести обратно. Вести обратно! Не так-то это просто, когда у судов вы­ валились днища. Но тут Маркин оказался на высоте. Отремонтировал так, что возвращение оказалось воз­ можным. Баржи пришли без потерь. Поэтому, когда Маркин сказал, что чинить фальшборт трудно, капитан загрустил. Дойти до Салехарда, конечно, он дойдет и с таким фальшбортом. Но вот сдавать судно «хозяевам» в таком виде неприятно.

Когда Маркин уехал с судна, к капитану подошел боцман М. Д. Андрианов:

—Ну что он сказал?

—Трудно, говорит, починить этот фальшборт.

—Да, это правильно. Ну ладно, давайте я сделаю. Капитан недоверчиво посмотрел на боцмана. Не по­

верил.

—Разрешаете?

—Делай, — махнул капитан рукой.

Марк Дмитриевич Андрианов в экспедиции личность известная. Великий умелец, мастер на все руки. Прозы­ вается он «Морской бидон». Рассказывают, что, когда Марк пришел наниматься в экспедицию, на перегон

39

«музыкантов», в руках он держал огромный алюминие­ вый бидон, разрисованный всякими морскими картинка­ ми собственной работы. Вот отсюда и пошло прозвище.

Марк Дмитриевич — человек необыкновенной силы. В прошлом — борец. И, как все очень сильные люди, не­ возмутимо спокойный. Его трудно вывести из равнове­ сия. Зато многие капитаны от его спокойствия чуть не получили инфаркт.

—Боцмана на якорь! — подается команда с мостика.

—Есть! Иду!

Проходит несколько минут, боцмана на баке нет. Капитан начинает нервничать. В самую последнюю ми­ нуту Марк приходит к якорю. Потом в ответ на упреки разгневанного капитана Марк Дмитриевич спокойно объясняет:

— Я ведь вижу, когда вы якорь задумали отда­ вать. Разве был случай, когда я запоздал явиться на

место?

— Не было. Но я должен, понимаешь ли ты — дол­ жен заранее быть уверен, что ты уже стоишь у яко­ ря,— кипятится капитан. — Заранее.

— Есть, учтем.

И все идет по-старому. Такой уж Марк, такой у него характер. Кроме того, он любит пофилософствовать. Это его особенность, к которой надо привыкнуть.

—Боцман, замерьте воду в питьевом танке.

—Есть замерить. Одну только минутку. Как вы ду­

маете, есть люди на Марсе? Мне кажется...

—Воду замерить надо.

—Есть замерить. Мне кажется, что если бы там

были люди...

Но руки у Марка золотые. Он все может. Поэтому, когда М. Д. Андрианов на судне, можно не беспокоить­ ся. Оно будет содержаться в полном порядке.

40

на. Боцман Караяни на­ шел «кошкой» потерянный теплоходом якорь. Диденко

на ходу заделал такую пробоину, которая грозила по­ губить судно... Да, много чего могут рассказать боцма­ ны экспедиции.

В Архангельске у них работы хоть отбавляй. Надо готовить суда к морскому переходу.

Начальник экспедиции поручил мне проверить под­ готовку судов к арктическому плаванию. Сажусь в бы­ строходный катер и через десять минут оказываюсь на Краснофлотском рейде, где стоят наши теплоходы.

41

«СТ-781», «СТ-782» и «СТ-783» ошвартованы бор­ тами друг к другу. У всех отданы якоря. Командуют ими наши молодые капитаны, «мальчики», как назы­ вает их один из старейших капитанов экспедиции Алек­ сандр Николаевич Алексеев. В этом «мальчики» зву­ чит легкая ирония. Александр Николаевич очень рев­ ниво относится к выдвижению молодых капитанов. Не то чтобы он был против этого, нет... Но когда разгово­ ры заходят о том, что время бежит очень быстро, ста­ рики уходят на почетный отдых, что такова жизнь и надо смелее выдвигать способную молодежь, Алексеев хмурит свои густые, черные с сединой, брови и говорит:

— Не следует забывать и стариков. Мы тоже мо­ жем делать такую же работу, и не хуже. Почему всю­ ду суют молодежь? Ну, например, на этот дальневос­ точный рейс? Я с удовольствием пошел бы и, уверяю вас, сделал бы его не хуже...

Александр Николаевич чуть-чуть консерватор. Он до сих пор носит на фуражке красный вымпел — эм­ блему, которую носили моряки торгового флота до войны. На вопрос, почему он так делает, Александр Николаевич гордо вскидывает голову и отвечает:

—С этой эмблемой я прошел Великую Отечествен­ ную войну. Плавал, переживал опасности, носил ее с честью за границей.

—Да, но ведь не по форме получается. Флажок

давно заменили на золотой якорь с листьями.

— Не буду я носить ваши опереточные кокарды. Носил вымпел и буду носить его всегда.

Переубедить Алексеева невозможно. Человек он на стойчивый.

Недавно экспедиционпики поздравляли его с шести­ десятилетием. Сказали ему много теплых слов, поже­ лали долго жить и снова преподавать любимую им

42

астрономию. Раньше Алексеев был преподавателем Мореходного училища и даже написал учебник «Осно­ вы судовождения». Александр Николаевич — моряк-эн­ тузиаст. Он рвется в самые длинные, ответственные рей­ сы и, несмотря на свой возраст, отлично чувствует себя на судне.

Вот его самоходка «784» стоит на якоре, отдельно от других. Надо бы его навестить, но сначала я поеду к «мальчикам».

Капитаны Володя Малышев, Леня Никитин и Эдгар Анисимов пришли на суда экспедиции помощни­ ками, но вот уже несколько лет командуют самостоя­ тельно. Причем командуют грамотно, со знанием дела. Это уже новый тип капитанов. Володя Малышев учит­ ся в Институте водного транспорта, Леня Никитин года два назад заочно окончил Электротехнический инсти­ тут, Анисимов мечтает поступить в Высшее мореход­ ное училище. Ребята не стоят на месте, все время дви­ жутся вперед.

Поднимаюсь на борт «781»-й. Меня встречает вах­ тенный матрос, в чистой робе, с повязкой на рукаве.

— Хочу видеть капитана. Дома?

Вахтенный не успевает мне ответить, как на палубе появляется старший механик Флорентий Филиппович Фельдман, или «Ф в кубе», как его называют в экспе­ диции за редкое сочетание начальных букв-инициалов. Он приветливо машет мне рукой:

— Прошу. Капитан у себя.

Малышев сидит в кают-компании и задумчиво смот­ рит на шахматную доску. Без головного убора, в лег­ кой рубашке и синих «техасах» Малышева можно при­ нять за кого угодно: за студента, за врача, за туриста, но только не за капитана. Володя не любит форму и старается ее не носить. Играет с ним Руф Николаевич

43

Захаров, старший механик с соседней самоходки. Руф — секретарь партийной организации Ленинградского от­ ряда. Он уже вышел из категории «мальчиков» по воз­ расту, но они считают его своим. Леня Никитин, капи­ тан «СТ-782», сидит тут же. Он с интересом наблюдает за игрой. При моем появлении игра прерывается.

— Прошу вас, — придвигает мне стул Малышев. — Может быть, чайку? Или рюмку коньяку?

Я знаю, что Малышев держит коньяк для гостей. Он никогда не пьет на своем судне даже с близкими друзьями.

Отказываюсь от чая и коньяка и прошу проводить меня по судну, открыть трюмы. Хочу посмотреть, как уложены детали от колесных пароходов, которые мы перегоняем в Салехард. С грохотом откатываются лю­ ковые крышки. В трюмах полный порядок. Детали рас­ креплены и расклинены. Не сдвинутся с места в лю­ бую качку. Отлично погружены. Осматриваю все суд­ но. Все сделано хорошо. Приятно, когда можно не де­ лать замечаний. Возвращаемся в кают-компанию. Все­ гда спокойный, Леня Никитин что-то горячо обсуждает с Руфом.

— Вот кстати вы пришли, — обращается он ко мне. — Собрались вчера у меня несколько коммунистов, начали мы разговор «про это и про то» и подошли к интересному вопросу. Почему мы каждый год, перего­ няя на север огромное количество судов, ведем их все­ гда порожними? Сколько пропадает тоннажа! Неужели никому в голову не приходит мысль загружать их в Архангельске каким-нибудь полезным грузом? Можно ведь?

—Можно.

—Можно и нужно, — поддержал Никитина Малы­

шев.

44

—Мы хотим поставить этот вопрос от партийной организации перед начальником экспедиции. Как вы думаете, поддержит? — спрашивает меня Руф Нико­ лаевич.

—Несомненно, он поддержит такую инициативу. Только вопрос надо решать серьезно. Тут много «но». Могут сказать, что в основном наши суда не имеют второго дна и грузы будут подвергаться большому ри­ ску, если лед прорежет корпус, могут сказать, что...

—Это мы все понимаем, ■— перебивает меня Ники­ тин. — Можно ведь подобрать такие грузы, которые не боятся воды. Уголь, круглый лес, металл, да и мало ли что... Важно в принципе.

—В принципе — очень хорошо.

Мне надо ехать дальше по судам, но уходить не хочется. Здесь интересные люди, они ведут большой разговор, проявляют заботу о государственных делах. С ними хочется поспорить, поговорить.

...Наконец наступает день отхода. Лазарев облег­ ченно вздыхает. Прощальные гудки — и караван, вы­ тянувшись в бесконечную цепочку, двигается к морю...

Тихо становится в Архангельске. Замирает жизнь и в Московской «конторе» экспедиции. Там остается всего несколько человек. Утром, до начала работы, они при­ ходят в кабинет заместителя начальника экспедиции

Л. Н. Зеленцова и озабоченно спрашивают:

—Ну, где наши? Как погода? Все ли благопо­

лучно?

Леонид Никанорович читает последние радиограм­ мы, переставляет флажки на карте Арктики.

—Идут. Подходят к Юшару.

В Москве по-настоящему волнуются, когда долго нет сообщений от каравана. Значит, не все хорошо там у них, в море.