Файл: История России в свете цивилизационного подхода Учебное пособие.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 26.04.2024
Просмотров: 67
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Новое время. Средневековый образ мира и обусловленный им ментальный настрой человека начали разрушаться в XIV в. Этот процесс продолжался в течение XV и XVI вв., а в XVIII в. принимает очертания новая картина мира. В политике меняются и основания, и мерила оценки. Если в средние века политика включалась в общий нравственно-религиозный порядок, в целостность государства и церкви как двух форм Божьего владычества на земле, то в Новое время политическая деятельность заключает свои нормы лишь в себе. Глубокие изменения происходят в космологических воззрениях, в представлениях о мире как целом. Прежде мир представлялся ограниченной величиной, теперь же мир начинает расширяться, Земля перестаёт быть центром мира.
В Новое время складывается рациональный и дисциплинированный индивид капиталистического хозяйства и гражданского общества. Рационализация означала вытеснение из человеческого действия всех не способствующих достижению поставленной цели элементов, в первую очередь эмоций (М. Вебер). В производственной сфере постепенно формировался
124
дисциплинированный работник. В XVII - XIX ап. это достигалось 1рубыми принудительными методами, больше напоминавшими дрессировку. Однако важным было ю, что капитализм мог стать экономическим строем и Западной цивилизации н немалой степени благодаря тому, что рационализация, дисциплина, навык улучшать и подсчитывать проникли в массы.
Одновременно появляется характерное для Нового времени сознание личности. У человека пробуждается чувство “человечески исключительного”. (Р. Гвардини). Появляется самовластный, отважный человек, движимый разумом, ведомый фортуной (удачен), получающий в началу славу и нч-вестиость. Если в средние века человек прежде всего оставался божьим творением, призванным исполнять высшую волю, то в Повое время пробуждается ощущение своего “Я” другого рода. Это “Я” становится критерием ценности жизни (Запад и Восток.. .С.73).
Мептальность Нового времени не исчезла н в XX веке. Рыночная экономика, трудовая мораль, социально-политические институты европейских пародов приннипиалыю нс изменились в текущем столетии. Для западной менталыюсти характерно представление о линейном, быстро текущем времени. Прошлое свершилось, в пйм ничего нельзя изменить, оно лишь материал для извлечения уроков, для патриотизма и национальной гордости. Человек является активно действующим лицом в настоящем, он может и должен влиять па ход событий, на жизнь общества. Будущее лишь предстоит, оно неизвестно, по человек своей активной деятельностью в настоящем может в той мере, в какой ему это доступно, подготовить будущее. Общественно признанная необходимость постоянного развития превратила инновацию (“нововведение”) в высшую ценность. Западное общество проникнуто духом обновления. Для общества данного типа характерен индивидуализм, приоритет личности безусловен. Общественное сознание воспринимает мир только в реальности, оно рационально, свободно от давления рслти иозной догматики в решении практических вопросов.
Цели деятельности человека носят прагматический характер. Вместе с тем и христианские ценности играют важную роль в западной ментальпости. Они выступают как идеал, к которому надо стремиться. Сфера безраздельного господства религии - это общественная мораль, распространяющаяся как на сферу личных взаимоотношений, так и на деловую жизнь (Семенникова Л.И. Указ. соч. С.64-66).
Характерные черты российской менталыюсти. Истоки отечественной менталыюсти следует искать на ранних этапах формирования российской цивилизации. В значительной степени на неё повлияли особенности природной среды. В Западной Европе плотность населения, интенсивность обмена и ограниченность природных ресурсов способе “вовали интенсификации хозяйства, стремлению к нововведениям. В России большое пространство зоны расселения в совокупности с довольно низкой плотностью населения долгое время создавали возможность вовлекать в хозяйственный оборот
125
природные богатства земли. Все это породило привычку к экстенсивному потребительскому отношению к природным ресурсам. На первое место выходили количественные, а не качественные критерии.
На трудовые навыки русского народа повлияли и климатические условия. Если в Европе более длительный цикл сельскохозяйственных работ приучал к неторопливой систематичности в труде, то в России сжатые сроки летней страды приучали людей к предельному напряжению сил, вырабатывали способность провести огромную работу в предельно краткие сроки. В свою очередь долгая зима способствовала неторопливо-пассивному отношению к труду. Эта трудовая установка выработала другую ценность - терпеливость, стремление перетерпеть жизненные невзгоды. Коллективный характер труда в ходе колонизации земель способствовал выработке коллективистских ценностей и слабому развитию индивидуализма и инициативности, появление которых связано с более поздними процессами в российском обществе и влиянием европейских ценностей. Ориентация на потребности коллектива воспитывала умение отказывать себе во имя общих интересов. Жизнь воспринималась как исполнение долга, бесконечное преодоление трудностей. Уверенность в том, что обстоятельства чаще выступают против человека, чем на его стороне, сформировало в русском народе такие качества, как упорство и изобретательность в достижении поставленных целей
Важнейшим фактором, определяющим ментальные ориентиры, являются религиозные верования. Некоторые ученые считают религию наряду с языком главными силами, цементирующими ментальность. В связи с этим необходимо обратиться к религиозным верованиям древних славян.
В основе представлений древних славян о жизни лежало понятие судьбы. С ним связывались представления о счастье (доля) и несчастье (недоля), удаче и неудаче, победе и поражении. Примечательно то, что в понимании “судьбы” как “доли” отражались общинные, коллективистские взгляды славян, воспринимавших собственную судьбу лишь как часть общей судьбы рода или племени. В отличие от древних греков, веривших в предопределенность судьбы, славяне считали, что судьбу можно переделать, умилостив Бога жертвоприношениями. Не менее важным было противопоставление жизни и смерти, которое связывалось с природными циклами и явлениями (весна -зима, огонь - влага, солнце - луна, день - ночь). Смерть выступала в виде важнейшей антиценности, объединявшей вокруг себя все злые силы.
Добро и зло были связаны с ориентацией в пространстве. Мир делится на правую и левую части. До настоящего времени принято, чтобы не сглазить, плевать через левое плечо - там стоит дьявол. В связи с этим возникло представление о правде и кривде, правоте и неправоте, прямом и кривом пути. Позже эти языческие представления стали распространяться на высшую власть. Царь был не только главой государственной власти, но и носителем
126
“правды”, “отцом” народа. Под его попечением вся страна считалась большой семьёй, в которой господствуют идеалы смирения, дружелюбия, совестливости и милосердия. Отсюда неразличение государства и общества, народа. Государство рассматривалось прежде всего как благоустройство жизни общества. Такие представления становились основой наивного монархизма.
Правде на уровне индивидуальных ориентации соответствовало понятие “воли”. Оно существенно отличалось от западной “свободы”. Свобода - понятие историческое, её можно обрести или потерять. Она заключается в праве делать то, что позволено или не запрещено законом. Воля же является последней защитой человека от внешнего угнетения. Она или есть, или ее нет. В случае,если государство становится оплотом “неправды”, несправедливости, угнетения, под флагом “воли” ведётся борьба за переустройство общественной жизни, за возвращение к “правде”.
Тысячелетняя история России была не только процессом собирания земель, но и формированием этнического типа. На восточнославянскую основу наложились финские, тюркские, монгольские и другие этнические наслоения. Это, с одной стороны, определило особую стойкость её генофонда, сформировало такие черты национальной ментальности, как способность концентрировать духовные и физические силы, терпеливо переносить напас-тия и бедствия, выработало привычку к “сверхусилию”; с другой же - повлияло на внутреннюю противоречивость этнического типа. По мнению философа и богослова Г. Фёдорова, славянский и финский компоненты придали русским музыкальность, кротость, лёгкость, женскую мягкость; тюркская же основа способствовала тёмным страстям, меланхолии, жестокости, склонности к тоске и разгулу.
Важнейшим фактором, повлиявшим на формирование российской ментальности, стало принятие христианства. “Основные черты русского сознания, - писал социолог П. Сорокин, - и всей компоненты русской культуры и социальной организации, а также всей системы основных ценностей, представляли собой (...) воплощение положений христианской религии”. Вместе с тем для православия и католичества характерны различия в ценностных ориентациях. Католицизм признает человека существом греховным, поэтому снисходительно относится к человеческим слабостям. Это создавало меньше препятствий для социальной активности. Идеал человека у католиков - экстраверт, ищущий внешних, логических объяснений фактам жизни, стремящийся выразить себя в практической работе, желающий сделать окружающий его мир более упорядоченным и комфортабельным. В православии, напротив, считается возможным преодолеть в душе греховность человека. Ог верующих требуется не только соблюдение ритуалов, но и чистота душевных помыслов, моральное совершенство. Тип человека в православии - интраверт. Он ищет внутренних, духовных, чаще всего моральных и мистических объяснений фактам жизни; он хочет выразить себя не вовне, а внутри,
127
стремится не к преобразованию внешнего мира, приспособлению его для своих нужд, а к его одухотворению. Русское православие ориентировало человека на духовное преображение, стимулировало стремление к самосовершенствованию, приближение к христианским идеалам. Это способствовало появлению такого феномена, как духовность, но при этом православие не давало стимулов для общественного прогресса.
Значительное влияние православие оказало на политические ориентации. По мнению отечественного исследователя И.Н. Ионова, одним “из центральных понятий государственной идеологии Византии было понятие таксиса, сущность которого заключалась (...) в соединении земного и небесного порядков. Соединяющей силой была власть императора, нормальное функционирование которой во многом снимало напряжение (противоречие между сущим и должным, между земным и небесным порядком). Тем самым в православии власть “настоящего”, православного царя становилась гарантом возможности будущего “спасения” после смерти”. Перед человеком открывался политический путь “спасения”, выливавшийся в поиски “настоящего” царя, в коллективное движение к лучшему будущему, в идеи социальной справедливости. Силой, соединяющей сущее и должное, были харизматиче-ская власть, государство.
В результате взаимодействия архаических и православных ценностей сформировалась ментальная установка, ориентированная на недопущение компромиссов. В православии получил подтверждение коллективистский идеал русской культуры. Понятие правды было переосмыслено в христианском смысле как божественный идеал духовного совершенства и социальной справедливости. Но в отличие от католического подхода, который искал связи между идеалом и повседневностью, стремился находить компромиссы между ними, православие отделяло идеал от повседневности, противопоставляло их. В результате ценности повседневности - право, деловитость, собственность, получившие в западной цивилизации подкрепление в католической вере, на Руси были противопоставлены идеалу правды. Таким образом, православно-христианская идея не только стимулировала лучшие качества национальной ментальности (открытость, доверчивость, бескорыстие, самоотверженность, широту души), но и возводила в достоинства и добродетели то, что объективно закрепляло историческое отставание: пассивность, покорность, отрицательное отношение к богатству, уравнительные стремления
Среди особенностей исторического развития, повлиявших на российскую ментальность, необходимо отметить монголо-татарское иго, имевшее не только социально-политические, но и важные социокультурные последствия. В этот период в российскую политическую культуру вошло понятие
128
абсолютной деспотической власти, воплощённой во власти ордынского хана. Под влиянием специфических азиатских правовых норм и способов наказания у русских размывалось традиционное представление о карающей власти общества и ограниченности княжеского права наказывать людей. Карающей силой стало не общество, а государство в лице палача. В условиях ига исчезло представление о необходимости баланса прав и обязанностей. Обязанности по отношению к монголо-татарам исполнялись независимо от того, давало ли это какие-нибудь права. Это коренным образом расходилось с сословной моралью Запада, где обязанности были следствием определенных прав, предоставленных человеку. В России ценность власти стала выше, чем ценность права. Власть подчиняла себе понятия права, собственности, чести, достоинства.
Социально-исторические корни российской ментальности обусловлены тем, что большая часть истории России была связана с доиндустриальпыми формами жизни, сельской общиной. В условиях сельскохозяйственного производства жизнь человека протекала в непосредственном общении с общиной, “миром”, с которой он был связан отношениями взаимной ответственности, круговой поруки. Растворённая в общине личность чужда самостоятельности, новациям, она следует патриархальным традициям, нормам поведения. Специфика российских социальных условий определялась и затянувшимся господством феодальных отношений, крепостного права. Это не только тормозило общественный прогресс, но и было причиной раскола общественного самосознания. Как отмечал Н.А. Бердяев, русская жизнь была построена на “разрывах”: власть и народ, народ и интеллигенция, интеллигенция и власть. Самодержавная власть охраняла и укрепляла крепостное право, но желала выглядеть силой, пекущейся о народе в духе идеологии триединства: “самодержавие, православие, народность”. Народ, многомиллионное “мужицкое царство”, с одной стороны, терпеливо сносил царско-помещичью опеку и “безмолвствовал”, с другой - в нём зрела своя “правда” о том, что земля “божья” и поэтому должна принадлежать всем: это и порождало периодические бунты.
