Файл: Лекции по общей психологии под редакцией Д. А. Леонтьева, Е. Е. Соколовой москва смысл 2000 А. Н. Леонтьев.pdf

323
ПАМЯТЬ
И
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
о мнеме как о всеобщей способности или о всеобщем явлении в мире. Вы помните,
я упоминал об этих концепциях, связывал их с именем Семона. Это отнюдь не фи- лософ, а физиолог, но он выразил известные философские воззрения физикально- го, так сказать, направления. Они, собственно, заключаются в том, что основные,
главные характеристики памяти сохраняются и лишь проявляют себя в разных ли- чинах, подобно следам, которые мы видим как результат того, что по мягкому грун- ту проехала телега. Это оставление следов на грунте в виде колеи, это явление оста- точного магнетизма, это явление изменения под влиянием внешних воздействий или обменных процессов протоплазмы, это изменения в нервной системе, состоянии си- наптических аппаратов, то есть аппаратов связи в биохимии синапсов и так по вос- ходящему ряду по принципу: чем больше это меняется, тем все больше это остает- ся тем же самым. Это физикальный философский взгляд на жизнь и, в частности,
тем самым, на процессы мнемические. Я бы упомянул еще об одной идее, тоже выраженной на философском языке, прежде всего одним из крупнейших филосо- фов-классиков. Я имею в виду то значение, которое придавал процессам памяти
Гегель. Именно ему принадлежит та великолепная мысль, что мы ничего не можем сделать по решению нашей души, если не вспомним о нем. Мысль, которая под- черкивала чрезвычайное значение памяти в наивысших проявлениях человека.
И наконец, особо и специально я имею в виду очень сложную, очень прав- доподобную, в каком-то смысле, я это подчеркиваю, концепцию, которая была развита достаточно крупным, известным, я не скажу больше, философом-идеалис- том Анри Бергсоном. У него есть специальная книга, посвященная прямо памяти
1
И одно из важных положений этой книги заключается в том, что мы имеем двоя- кую память, в соответствии с воинствующим идеалистическим, спиритуалистичес- ким даже воззрением Бергсона. Во-первых, память тела. Это то, о чем я говорил подробно, об этих мнемических операциях, об этой памяти на уровне операций, на уровне даже мнемических действий. Но есть еще память, которая как бы вовсе не попадает в эту классификацию. И эту память Бергсон выделял как память духа в отличие от памяти тела. Что же имел в виду Бергсон и в каком смысле он уловил какую-то правду? Он уловил какую-то правду в том смысле, что он нашел и при- вел целый ряд очень интересных описаний, сделав, однако, из этих описаний прямолинейные, идеалистические обобщения. Но он эти описания привел и этим,
конечно, привлек внимание к фактам, которым вовсе не всегда придавалось необ- ходимое значение. Позвольте мне привести одно описание. Я, конечно, не цитирую,
Бергсона я читал давным-давно, поэтому я прошу извинить меня, если я не буду точно воспроизводить его текст. Все-таки это у меня удержалось. Кстати, по како- му, вы думаете, принципу? По принципу смыслового запоминания? Или по прин- ципу «делового заучивания»? Ну, конечно, по принципу смыслового запоминания.
Потому что я сделал для себя в этот момент какое-то открытие, которое состояло в том, что была обнаружена какая-то лакуна в психологических знаниях, которая не была оценена. Так какой же это факт? Бывает так, что я не помню какого-нибудь события, явления, какого-нибудь материала, зато я отлично знаю (а значит, по- мню), что я его должен помнить. Я помню о том, что у меня это в памяти, и толь- ко поэтому начинаю припоминание, то есть поиск. Иногда мне удается сделать этот поиск, иногда нет. Значит, память работает как бы в двух порядках. Гегель писал:
мы можем сделать что-нибудь по решению нашей души, только если мы помним об этом решении. Я переворачиваю его формулу: мы можем сделать усилие, проявить
1
См.: Бергсон А. Материя и память // Собр. соч.: В 4 т. М., 1992. Т.1. С.157—327.

324
ВНИМАНИЕ
И
ПАМЯТЬ
ЛЕКЦИЯ
34
активность припоминания чего-нибудь, если мы помним о том, что мы должны припомнить. Я рассказал про эти некоторые общие философские подходы и осо- бенно про Бергсона, не просто так, не для расширения ваших представлений. Я сде- лал это, чтобы придти к одному важному, по-моему, психологическому выводу. Я
не могу сказать, что этот вывод является результатом исследования, серьезного,
скрупулезного анализа, но тем не менее этот вывод обоснован. Вот в чем он заклю- чается: когда мы говорим по существу о различных процессах, объединяемых об- щим представлением о функции приобретения, хранения и воспроизведения неких следов в неких обстоятельствах, когда мы говорим об этих разных уровнях, гово- рим о том, что эта так называемая способность или функция является в разных своих качествах, то нужно к этому присоединить, что является-то эта функция в разных своих качествах не последовательно (они не сменяют друг друга), а обычно одновременно. Вот отсюда-то и получается этот своеобразный феномен, который достаточно хорошо был описан Бергсоном и из которого сам Бергсон сделал со- вершенно идеалистического порядка выводы, то есть очень далекие от всякого конк- ретного научного способа рассмотрения реальности. Да, память на уровне деятель- ности должна присутствовать и в других наших процессах. Она вводит в игру все остальное: припоминание на уровне действия, операций, исполнительных механиз- мов, как вообще человеческие потребности, конкретизировавшие себя в известных мотивах, побуждениях, вводят в игру всю человеческую деятельность — и в каждое отдельное действие, и в каждый акт. И это действительно так. Я процитирую Марк- са: «Никто не может сделать чего-либо иначе, как ради удовлетворения той или другой потребности». В самом деле, а к чему тогда было совершать эти действия?
Я на этом и закончу сегодня лекцию. А дальше мы перейдем к очередной теме,
к мышлению.

мышление и речь

лекция 35
виды мышления.
мышление и чувственное познание
М
ы начинаем этот семестр новой темой «мышление», темой, можно ска- зать, классической, довольно трудной. Вы хорошо понимаете, что процессами мыш- ления занимается не только психология. Мышление составляет также предмет изу- чения теории познания, то есть философии. Специально мышлением занимается и особая наука, — логика. Логика во всех своих направлениях и разделах.
Предметом психологии мышление стало относительно недавно, то есть в пери- од, когда психология уже начала формироваться как самостоятельная область знания и первые систематические представления о психологии мышления, о психологи- ческих вопросах мышления, составляли содержание так называемой «ассоциативной психологии» прошлого столетия. Она стояла на общеизвестных, очень простых по- зициях, которые сводились к тому, что главные законы, управляющие движением представлений, понятий в голове человека, — это законы связей, то есть законы ас- социаций. При этом описывались различные виды ассоциаций: ассоциации по одно- временности, по сходству, по контрасту. И проводились некоторые специальные эм- пирические наблюдения, которые позволяли вводить такие понятия, как понятие
«персеверации», то есть как бы распространения эффекта ассоциаций на последую- щее течение процессов. Или такие понятия, которые современным языком можно было бы назвать «предвосхищением, «установкой», говорили: «антиципации». Имен- но такой термин и подобные ему применялись в «ассоциативной психологии».
При этом было характерно, что сам мыслительный процесс всегда представ- лялся в качестве процесса внутреннего, разыгрывающегося в поле сознания, во внут- реннем поле. Он может быть найден или описан через высказывания, то есть реше- ние, скажем, ассоциативной задачи (такое представление или понятие вызывает по ассоциации какое-то другое), или через прямое изучение уже не самого процесса, а его продукта. То есть, подвергались анализу те или другие продукты внутреннего мыслительного процесса, процесса мышления. Вы видите, таким образом, что пер- воначально в психологии проблема мышления возникла как проблема мышления внутреннего. Его можно также назвать «словесным». Или же «словесно-логическим»,
то есть формой «дискурсивного мышления», по-русски — рассуждающего мышле- ния, внутреннего логического процесса.
Естественно, уже в это время возникло известное противопоставление под- хода собственно психологического и подхода логического. Их различение представ- ляло большие трудности, и если вы возьмете старые учебники психологии или ста- рые курсы психологии, то вы найдете на страницах этих учебников или курсов психологии такие главы или параграфы, как, скажем, глава «о рассуждении», «о силлогизмах», то есть, в сущности, повторение тех глав, которые обычно адресова-

328
ЛЕКЦИЯ
35
МЫШЛЕНИЕ
И
РЕ
Ч
Ь
лись к формальной логике. Проблема логического и психологического, по существу,
не была решена. В учебники психологии перекочевывали страницы из учебников формальной логики.
Серьезный вклад в дальнейшее изучение психологии мышления был внесен экспериментальными работами, проведенными в рамках экспериментального само- наблюдения человека, которые тоже имели дело с таким словесно-логическим процессом (я имею в виду вклад, который внесла так называемая Вюрцбургская школа). Вюрцбургская школа представлена рядом очень знаменитых имен, знамени- тых в первой четверти нашего века. Это, например, такие имена, как О.Кюльпе,
Н.Ах, ряд других очень крупных психологов. Кстати, они очень хорошо представле- ны в нашей литературе, в одном из сборников, посвященных мышлению
1
. Есть еще очень хорошая характеристика этой школы, этого направления, давно опублико- ванная, я тоже на нее укажу, на эту маленькую-маленькую книжку, представляю- щую интерес. Это один из выпусков, которые издавались под общим названием «Но- вые идеи в философии». Там есть прекрасная статья об этой школе и, наконец, там очень важная статья Кюльпе
2

329
ВИДЫ
МЫШЛЕНИЯ
МЫШЛЕНИЕ
И
Ч
УВСТВЕННОЕ
ПОЗНАНИЕ
строения такой психологической, из головы выводимой, логики. Но вы понимаете,
что логические отношения, которые мы находим в мыслительном процессе, явля- ются не продуктом порождения соответствующих процессов головы, а являются вы- ражением, точнее сказать отражением, некоторых связей, которые мы воспроизво- дим. Эти законы существуют как самостоятельно выделенные. Они и отражают эти объективные связи и способы оперирования ими. Если это так, то тогда не остается места, в сущности, для психологии мышления, за исключением особых вопросов.

Какие же это вопросы?
Прежде всего понятно, что с логическим мышлением человек не родится. Он усваивает логику. Не обязательно уроки логики, а обобщения в опыте познания, в опыте общения с другими людьми. Он усваивает человеческие нормы. Мышление —
это и есть логические нормы.
Значит, можно говорить о психологии мышления ребенка. Вот это уже не со- впадает с логикой фактически, правда? Мышление можно констатировать у детей,
скажем, дошкольного и раннего школьного возраста, но оно отличается от логичес- кого мышления взрослого человека. Второе. Патология мышления — значит постоян- ное нарушение логического мышления. В различных видах патологии разное. Патоло- гическое мышление тоже выпадает из предмета, которое называется логикой, как бы вы ни трактовали этот предмет.
И наконец, последнее: так называемое творческое мышление. Кстати, эта проблема тоже была отчетливо поставлена в Вюрцбургской школе. Это проблема так называемого продуктивного мышления. Смысл этой проблемы состоит в следующем.
Предположим, мы делаем анализ каких-нибудь логических операций, скажем, мы берем обычный, банальный силлогизм, рассуждение по классической схеме о смер- тности людей, о том, что Сократ есть человек, и вывод, то есть результат мышле- ния, состоящий в том, что Сократ необходимо смертен. Видите, даже в этом про- стом, самом элементарном по форме своей силлогизме обнаруживаются известные трудности, и они состоят в том, что вы должны иметь первую и вторую посылку для того, чтобы получить выводы. Как же вы выбираете первую и вторую посылку?
Вы анализируете посылки и таким способом получаете необходимый вывод, но не получаете необходимости посылок. Вам понятно? Надо найти положение, это све- дение двух посылок: «Все люди смертны», «Сократ человек». Дальше идет вывод,
правильно или неправильно сделанный. Но остается вот эта общая мысль — отыс- кивание этих посылок. «Все люди смертны», «слон не человек» — попробуйте сде- лать вывод. Вы мне скажете: «Ошибка! Нельзя так строить!» Да. Это ошибка, и гру- бая. Надо было написать: «Живые существа смертны. Слон — живое существо» — и так дальше, но это уже работа для логики. Все равно эта проблема остается, и это очень тонкая проблема.
Значит, я еще раз повторяю, мы имели такие вехи. Первая веха: это ассоци- ативная психология, которая изображала эти процессы в виде потока ассоциаций,
управляемого внутренними тенденциями. Второй момент: это момент выделения этих процессов как целенаправленных, подчиненных задачам. И, наконец, третий, кото- рый я специально хочу подчеркнуть. Опыт жизни, практические задачи, которые возникли перед психологом, расширение поля зрения психологии, расширение возможностей эмпирического, экспериментального в том числе, исследования не- избежно привели к тому, что я бы условно назвал отказом от изучения только дис- курсивного или преимущественно дискурсивного мышления, логического, рассуж- дающего мышления. И тогда мышление выступило в своем нелогизированном и поэтому в более ясном виде. Что я имею в виду?