Файл: Басевич, В. В. Корабли не умирают.pdf

Пароход «Тверь»

добровольные пожертвования, и первые экипажи судов

набирались из военных моряков-добровольцев.

Судам было решено присваивать названия городов,

наиболее активно участвовавших в сборе средств. Так, первые купленные в Германии быстроходные океанские

суда были названы: «Москва», «Петербург», «Россия».

Скоро к ним присоединился «Нижний Новгород». C эти­ ми судами Доброфлот и начал свою коммерческую дея­ тельность.

Были спущены на воду пароходы «Саратов» и «Смо­ ленск», «Воронеж» и «Тамбов», «Курск», «Кострома» и другие. Словом, вся сухопутная Россия вышла на океан­ ские просторы. Суда поддерживали регулярное почтово­

пассажирское сообщение между Одессой и Владивосто­ ком, перевозили срочные, главным образом военные,

грузы. В Одессу привозили чай из Индии и Китая...

Командный состав пароходов состоял из морских офи­

церов.

На запад суда Доброфлота возили деловых пассажи­

ров и аристократию во фраках и цилиндрах, а па Даль­ ний Восток, кроме военных грузов, — солдат, переселен­ цев да ссыльных, особенно политических. Принимали участие и в научных экспедициях. Принадлежавший ком­ пании пароход «Колыма» в 1911 году совершил первый рейс из Владивостока в Арктику, в устье Колымы.

IOI

В следующем году появилась «Тверь». Двухпалуб­

ное, однотрубное грузо-пассажирское судно выглядело,

по тому времени, вполне современно. Наибольшее водо­ измещение 4350 тонн и грузоподъемность 2150 позволя­ ли ему принять 630 тонн угля и 140 тонн запаса пресной воды. Для пассажиров первого и второго классов пред­ назначались прекрасно оборудованные каюты на сорок

мест, для третьего класса — па триста. В полном грузу осадка судна достигала 5,2 метра. Машина тройного рас­ ширения в 1450 лошадиных сил обеспечивала ход до 10 узлов.

Люди старого поколения помнят пароход «Теодор Нетте», воспетый Владимиром Маяковским. Однако не­

многие знают, что это бывшая «Тверь», что пароход-вете­ ран еще жив и, хотя несколько по-другому, но и те­

перь еще служит людям, тянет прочную нить к нашему сегодня...

Ранней весной 1913 года «Тверь» отправилась к мес­ ту своей службы, имея на борту, кроме грузов, еще пе­ реселенцев и ссыльных. 23 мая пароход был уже в На­ гасаки и, оставив там часть груза, через три дня отдал якорь в бухте Золотой Рог.

Прибывшая с берегов Невы «Тверь» была приписана к порту Владивосток, работавшему в этот год особенно напряженно.

Два мощных портовых ледокола оставляли владиво­

ли американские, китайские, датские, шведские и авст­ рийские суда. Особенно много было немецких, так как пароходы компании «Рикмерса» на линии Гамбург — Владивосток прибывали регулярно раз в две недели.

Грузооборот Владивостокского порта возрос до 90 мил­ лионов пудов в год.

«Для перевозки рабочих на Камчатку, — сообщал да­ лее журнал, — введены были еще два новых парохода —

«Тверь» и «Симферополь».

Там, где теперь уверенно курсируют океанские лай­ неры «Советский Союз» и «Русь», близнецам с Невы

пришлось прокладывать сквозь туманы, льды и тайфуны,

часто без карт, первые регулярные линии на север.

102

Исправив мелкие неполадки в доке Добровольного

флота, где в это время ремонтировался крейсер «Лейте­ нант Дыдымов», уже 31 мая 1913 года «Тверь» вышла в свой первый западно-камчатский рейс. Через три дня охотским рейсом ушел «Симферополь». Это позволило правлению Добровольного флота отказаться вскоре от зафрахтованных недавно для камчатских рейсов двух

норвежских пароходов, которые стоили компании по

9500 рублей в месяц.

«Тверь» обслуживала труднейшие районы охотско-

местная газета «Камчатский листок». Ходила «Тверь» и

в Анадырь, на Чукотку и в колымские рейсы. Возила са­ хар и соль, пассажиров и почту. А однажды доставила с колымского рейса, как сообщала газета «Камчатский

листок», «ездовых собак с белыми глазами, которые сла­ вились выносливостью...».

Весной 1916 года, в разгар первой мировой войны, экипаж «Твери» был свидетелем знаменательного собы­ тия в жизни русского Тихоокеанского флота. Судно при­ нимало пассажиров у пристани Доброфлота во Влади­ востоке. На всех причалах толпилось необычно много народа, повышенное оживление чувствовалось и на су­ дах. Общее напряжение достигло предела, когда из-за поворота один за другим стали медленно вползать в

бухту Золотой Рог построенные в кильватерную колон­ ну, окутанные облаками собственного дыма пять огром­ ных кораблей под японским флагом. Первыми отдали якоря крейсеры «Идуки» и «Сума». К ним присоедини­ лись два гораздо больших корабля без названий, послед­ ним остановился крейсер «Сойя». Он замыкал колонну и, когда еще только втягивался в бухту, был встречен

громкими криками восторга толпы на берегу, приветст­

венными возгласами с лодок, гудками и сиренами кате­ ров и буксиров. Десятки моторок, шлюпок и прочих

гребных суденышек понеслись к его высоким бортам, обступили корабль так плотно, что шлюпке с крейсера трудно было пробиться к берегу... Россия встречала своего многострадального героя. На родину возвратился «Варяг».

Имя его значило для России слишком много. «Варяг»

должен был вернуться и он вернулся. В разгар войны

103

Россия выкупила его у японцев вместе с другими бое­ выми судами за 10 миллионов иен.

На «Варяге» вновь взвился андреевский флаг и геор­ гиевский вымпел. Предстоял переход в Мурманск для усиления северного флота. Перед командой стояла труд­ ная задача: подготовить изношенный корабль к сложно­ му переходу через восемь морей и два океана.

Однако начальство волновало не это. Оно стремилось вернуть веру в непобедимость своего флота, но ни в коем

случае не возродить вольный дух на корабле. Команда комплектовалась только запасниками бывших гвардей­ ских флотских экипажей. Офицеры — титулованные дво­ ряне и прибалтийские бароны. О духе прежнего «Варя­

га» напоминал только портрет его боевого командира контр-адмирала В. Ф. Руднева в кают-компании, да ба­ рельеф с изображением боя при Чемульпо в главном' матросском кубрике.

В начале лета 1916 года русские военные корабли по­ кинули владивостокский рейд. И никто из экипажа «Твери» не мог тогда предположить, что после недавней радостной встречи «Варяга» и проводов его в дальний поход через год им придется принять на борт многих моряков его команды.

Февраль 1917 года застал «Варяга» в Ливерпуле.

Поступило распоряжение из Петрограда: оставить на крейсере небольшой отряд для охраны, остальных моря­

ков отправить на родину, а часть — в Америку для при­ емки закупленных тральщиков. Однако приемка траль­

щиков затянулась, и моряки потребовали возвращения в Россию. Их переправили на остров Ванкувер, а оттуда в

Японию. Сюда-то за ними и прибыл пароход «Тверь».

Он принял на борт последний, осиротевший русский эки­ паж крейсера-героя, который так бесславно окончил жизнь в чужих водах... «Варяг» был продан на слом одной частной фирме бывшим царским военно-морским

атташе Волковым.

Летом 1916 года пароход «Тверь» принял новый ка­ питан — Сергей Васильевич Кондараки. Испытанный «морской волк», как называли его чины правления До­

брофлота, капитан дальнего плавания Кондараки про­

шел большую жизненную школу. Был известен и ува­ жаем на тихоокеанском бассейне, куда прибыл еще в

104

прошлом веке с Черного моря. Год рождения 1876, Ялта. В большой и дружной семье филолога, изучавшего мест­ ный фольклор, он единственный грезил морем. И насту­ пило время, когда из Петербургского мореходного учи­ лища в Одессу, куда переехала семья, стали приходить восторженные письма Сергея о первых вахтах на «вол­ шебных парусниках в белые ночи».

Плавать начал с Одессы, был переведен в Порт-Ар­ тур, полюбил суровый край, да так и осел на Дальнем

Востоке. Без малого двадцать лет провел в морях от знойного Шанхая до ледяной Чукотки.

А когда пало прогнившее самодержавие, в июне

1917 года на «Твери» был избран судовой революцион­ ный комитет и поднят красный флаг.

Во Владивостоке шла ожесточенная борьба за новую

Россию. Был создан исполнительный комитет Владиво­

стокского Совета депутатов трудящихся под председа­ тельством коренного дальневосточника, студента Петер­ бургского университета Константина Суханова. А в декабре семнадцатого года третий краевой съезд Советов провозгласил Советскую власть на Дальнем Вос­ токе.

«Тверь» возвратилась в Петропавловск в конце нояб­ ря. На берег сошли вооруженные солдаты из революци­ онно настроенного Владивостокского гарнизона и груп­ па коммунистов. 10 декабря 1917 года в городе —

административном центре громадного тогда округа,

охватывавшего Чукотку и Анадырь, Камчатский полу­ остров и часть Охотского побережья, — приступил к ра­ боте первый на северо-востоке страны Петропавловский Совет рабочих и солдатских депутатов во главе с И. Е. Лариным. Коммерческий «крейсер» «Тверь», при­ везший Советскую власть на Камчатку, стал для нее своеобразной «Авророй».

Однако Петропавловск и прилегающие к нему райо­ ны вплоть до 1922 года оставались ареной ожесточенной

борьбы.

В эти тяжелые дни решалась судьба Советской власти и в Приморье. В январе 1918 года на рейде

Владивостока появились иностранные военные корабли,

105

а 5 апреля с них высадились японские и английские войска.

В конце 1918 года произошло контрреволюционное выступление белочешского корпуса, и после ареста ис­ полкома Владивостокского Совета начался белый террор.

А тем временем Советское государство вело последо­ вательную борьбу за флот. Уже 24 ноября 1917 года де­

кретом Совнаркома была запрещена передача судов иностранным подданным или учреждениям. В начале восемнадцатого года принимается Декрет о национализа­ ции торгового флота.

Чтобы обеспечить первые экспортно-импортные пере­

возки собственным флотом, В. И. Ленин внёс на обсуж­

дение Совета труда и обороны проекты решений о порто­ вом строительстве, дноуглублении и возвращении моря­ ков торгового флота из Красной Армии для работы на

морском транспорте.

Характерно выступление Владимира Ильича на III съезде работников водного транспорта 15 марта

1920 года:

«Я повторяю, что от предстоящей кампании водного транспорта наша судьба, может быть, больше зависит,

чем от предстоящей войны с Польшей, если нам ее на­ вяжут»1.

Все эти меры создали условия для развития флота и эффективного его использования. Однако правление Добровольного флота сопротивлялось мероприятиям

Советского правительства. Из столицы оно сбежало на

юг, в Одессу, а оттуда перекочевало в Феодосию, затем в Константинополь и Париж. После изгнания Врангеля и крушения всех надежд белогвардейщины — оконча­ тельно осело в Париже.

Ойо прихватило с собой значительные наличные сред­ ства, а остальное пыталось переправлять в иностранные банки. Так, из Владивостокского отделения правлением были переведены в японский банк почти все наличные деньги — 40 миллионов рублей. Из Парижа оно присы­ лало приказы, требуя ухода судов Доброфлота из Со­

106

подчинялись, другие пытались «ловить рыбку в мутной

водице» — плавали под чужими флагами, набивая соб­

ственные карманы. В 1918—1920 годах много судов Доб­ рофлота было угнано отступавшими белогвардейцами

После образования Дальневосточной республики ре­ акционные заправилы местного правления Доброфлота вместе с колчаковским ставленником генералом Розано­ вым бежали в Японию на вспомогательном транспорте

«Орел». Объединившись с агентом Доброфлота в Япо­ нии Федоровым и обретя покровительство японцев, они начали задерживать суда, приходившие в японские пор­ ты. Продавали грузы этих кораблей, присваивали выру­ ченные деньги, а суда эксплуатировали или направляли

в Константинополь, где окопалось «представительство» старого правления. Поживиться русской собственностью

не прочь были и державы Антанты, желавшие видеть ко­ рабли эти на Черном море, в распоряжении Врангеля.

Оставшиеся во Владивостоке управляющий Добро­ флота Кузьменко и несколько старших капитанов про­ должали враждебную деятельность. Однако скоро Кузь­ менко был отстранен решением правления Союза моря­ ков, и у руководства стал контр-адмирал Тимирязев. Но и это белогвардейское правление продолжало разбаза­ ривать и губить флот. Ширилось недовольство моряков. Решили назначить другого управляющего, способного постоять за сохранение судов для новой России. Было созвано общее собрание капитанов, судовых команд и

всех работников Добровольного флота. Оно избрало ди­ ректором-распорядителем советского Добровольного флота Дмитрия Афанасьевича Лухманова. В конце фев­

раля 1920 года он прибыл из Нагасаки, где несколько лет работал агентом этой компании и жил с семьей.

Это был тот самый Д. А. Лухманов, который спустя

пять лет, повел через Атлантику барк «Товарищ», кото­ рый часто выступал с научными статьями в морских жур-

107

опыт, возглавляя Ленинградский и Потийский морские

техникумы. Немало известных капитанов обязаны своим

умением покорять морскую стихию именно Д. А. Лухма­ нову. Его знали и любили моряки, хорошо помнят многие из ныне здравствующих, называя капитаном русских капитанов.

Первым административным шагом Лухманова был отказ от подчинения «правлению», находившемуся за границей.

— Добровольный флот есть учреждение, созданное на русские национальные пожертвования, — говорил

Лухманов.-—Он есть достояние всей нации, которая жи­

вет на своей территории. Поэтому Добровольный флот не может управляться из-за границы.

И правительство Дальневосточной ре9публики и мас­ са доброфлотцев поддержали нового директора. Было создано правление Доброфлота на его родной террито­ рии, во Владивостоке, права которого были неоспоримы.

Федорову было предложено подчиниться. Он отказался и, по согласованию с эмигрантским «правлением», объя­ вил себя единым управляющим делами Доброфлота на Дальнем Востоке.

Началась борьба за пароходы. Лухманов проявил незаурядные способности организатора, действовал по­ следовательно и аргументированно. Новое правление

предъявило иск правительствам Англии и Соединенных Штатов Америки о возвращении реквизированных паро­

ходов и об уплате компенсации за их использование.

Благодаря энергии Д. А. Лухманова через несколько лет

удалось вернуть во Владивосток шестнадцать судов

Добровольного флота. Именно Лухманов решил судьбу

«Твери», он спас ее от агентов Федорова, сыграл решаю­ щую роль в дальнейшей судьбе парохода.

...Все это время «Тверь» продолжала курсировать

между Владивостоком, Петропавловском и другими пор­ тами дальневосточного побережья. Но весной 1920 года судно вдруг исчезло. 1 мая, под вечер, оно двинулось

на выход из бухты Золотой Рог, и с этого времени следы его затерялись...

108

2. ОТ ПРИМОРЬЯ ДО ТРИЕСТА

Только полвека спустя удалось отмести искаженные версии о том, куда снялась «Тверь» и как проходило ее

плавание. Правду рассказала дочь капитана Кондараки Ирина Сергеевна, подтвердили несколько друзей ее отца. Ирипа Сергеевна ботаник, живет в Ленинграде, но

романтика моря и поныне витает в ее семье. Муж, Кон­ стантин Игнатьевич Козловский тоже моряк, тоже капи­

тан дальнего плавания, Герой Социалистического Труда и тоже хорошо знал старого капитана Кондараки...

Средиземное море — баловень океана, говорят моря­ ки. Океан особо не утруждает его приливами и отлива­ ми. Берега Испании и Марокко охраняют море от сви­ репых океанских штормов. Зато сдавившие глыбы мате­ риков обрушивают на него свои ненастья и бури,

которые сползают по долинам с бесчисленных гор от Пиренеев до Тавра и от Атласа до Альп, дыша холодом вершин и жаром пустынь. Но бури эти коротки, хотя и коварны. Но ни с чем несравнима прелесть рожденных морем полуденных бризов, в течение полугода скользя­

щих над водной гладью, смягчающих нестерпимую щед­ рость солнечного блеска. Море не растрачивает свои си­ лы бесцельно, не собирает могучие валы, а дробит их в мириады золотистых всплесков прибоя, неся радость

людям.

Весной 1859 года смешанная англо-французская ко­

миссия приступила к исправлению «ошибки» природы.

Руководил строительством Суэцкого канала француз­ ский инженер Фердинанд Лессепс. Лихорадочное строи­ тельство унесло 10 тысяч человеческих жизней, обильно полило песчаные берега потом и кровью египтян. В 1869 году напряженный труд принес свои плоды. Но доста­ лись они не египтянам, а западным толстосумам, кото­ рые сразу учуяли в канале «золотую жилу» для увели­ чения своих богатств с помощью ограбления афро-ази­ атских народов, захвата в свои руки международных морских перевозок... Таким образом, тупик Красного мо­ ря превратился в оживленный морской проспект, а Сре­ диземное море стало бойким перекрестком.

В самой северной части Средиземноморья, в лазур­

ной Адриатике, на берегу Триестского залива раскинул­ ся город Триест.

109