Файл: Басевич, В. В. Корабли не умирают.pdf

Однажды вечером, в начале июля 1920 года, когда огни банков и правлений многочисленных компаний уступили место рекламе приморских кабачков и ресто­ ранов, а до залива доносились первые звуки джа­ зов, на рейде бросило якорь двухпалубное судно под чехословацким флагом. Тревожно вглядывался с мос­ тика в огни на берегу невысокий моряк в форме капита­ на. Стояла жара, он то и дело вытирал лысую голову и гладко выбритое морщинистое лицо большим белым платком. Из-под нависших черных бровей, ни на секунду не отрываясь от города, настороженно смотрели добрые

серые глаза. Это был Сергей Васильевич Кондараки. Тихо переговаривались стоявшие рядом моряки судо­

ды.

Капитана продолжала волновать судьба парохода. Много баталий пришлось отразить ему за время двух­ месячного многотрудного рейса из Владивостока, пока,

наконец, судьба не привела судно в этот незнакомый порт.

Радист сообщил, что портовые власти Триеста обеща­ ли пополнение углем. Это было весьма кстати, так как топливо кончалось. На всем пути с приобретением его было очень трудно.

Используя весь свой опыт, вкладывая много сил, изобретательности и здоровья, два месяца Кондараки

пробивался к цели. Ему помогал в этом и судовой коми­ тет, и помощники, и каждый моряк судна. Равнодушным оставался, как замечал капитан, лишь старший механик

Мильтин. Сергею Васильевичу докладывали, что Миль-

тин пробует даже исподтишка настраивать против него отдельных моряков. Но капитан старался не придавать этому большого значения, хотя отношения между ними стали натянутыми. И все-таки становилось обидно, осо­ бенно сейчас, когда выполнение возложенной на него миссии, такое близкое к завершению, и без того руши­ лось: в Черное море пути не было — там белые. Надо было ждать, отстояться в укромном порту до времени, когда черноморские порты станут советскими. Но и это

грозило опасностью — всюду рыскали агенты парижско­ го «правления» Доброфлота. Они хорошо знали судног

НО

а многие — и его капитана, и от схваток с ними чехосло­

вацкий флаг не спасал. А капитан должен был во что бы то ни стало сохранить «Тверь» для новой России, для своей Родины. Ему доверили эту тяжелую миссию, так

как знали, что на капитана Кондараки положиться

можно.

В- конце апреля 1920 года его вызвали в управление

Добровольного флота. Беседа с Д. А. Лухмановым была длительной и теплой. Кондараки хорошо знал этого всегда изысканно одетого и подтянутого светлово­ лосого человека с крупной головой. Он решительно

голосовал за его кандидатуру, когда избирали нового управляющего. Светлые проницательные глаза смотре­

ли на капитана «Твери» дружелюбно и доверчиво. Лух­ манов не проявил и тени сомнения, когда предложил Сер­

гею Васильевичу пойти в дальний рейс на Черное море: «Тверь» должна была уйти с глаз федоровских агентов и японцев.

Кондараки понимал, что задача не из простых, но согласился. Единственное, что его беспокоило, — поло­

жение семьи. Лухманов советовал забрать ее с собой. Они договорились о документах, обсудили более спокой­ ный маршрут, вопросы довольству в пути. Многое ос­ тавалось неясным, что можно было решить только в рей­ се. Предполагалось провести судно в Одессу, недавно освобожденную конницей Котовского, пополнить раз­

грабленный интервентами и белогвардейцами советский Черноморский флот. Выполнялась и другая задача — перевозка в Советскую Россию ценного груза — меди в брусках. Были письма и почта в Шанхай.

—Главное условие, Сергей Васильевич, — подчерк­ нул на прощание Лухманов, — непременно привести

«Тверь» в русский порт, не занятый белыми.

«Тверь» принадлежала правительству молодой Даль­

невосточной республики. Но флаг ее не признавали еще

основные капиталистические государства. Поэтому было решено воспользоваться флагом третьей страны. Чехо­ словацкая миссия во Владивостоке дала на это согла­ сие, с условием перевозки в Европу их граждан и небольшого количества грузов.

Когда судно вышло из Владивостока, дочери капита­ на Кондараки Ирине шел двенадцатый год. Отец взял

Ill

семью с собой, так как опасался оставлять её в тревож­ ное время, без всяких средств.

Из Владивостока судно прибыло в Шанхай, где стоя­ ло более недели. На пароход сразу явились агенты Фе­ дорова и заявили право своих парижских хозяев, хотя

прекрасно знали, что судно было национализировано по ленинскому Декрету еще два года назад. В ход пошли

шантаж и угрозы, полиция арестовала даже одного из членов команды. Но решение экипажа привести «Тверь» в Советскую Россию было непоколебимым. Обманным маневром судну удалось покинуть Шанхай. При от­ ходе его провожал прибывший из Владивостока Лух­ манов.

Федоровцы были в бешенстве. Позднее они задержа­ ли в Шанхае, якобы за старые долги, пароходы «Астра­ хань», «Эривань», «Симферополь» и «Георгий», а в Чифу — «Ставрополь». Однако их экипажи не только не допустили на своих судах подъема иностранных флагов,

но создали сторонникам Федорова невыносимые усло­ вия, в результате чего изменники были вынуждены сойти на берег. Все эти суда простояли в Китае до восстанов­ ления во Владивостоке Советской власти, а затем воз­ вратились в родной п^эт...

А «Тверь» шла на запад. Миновав Тайваньский про­ лив, вышли в Южно-Китайское море. Нещадно пекло солнце, отражаясь в водной лазури. Судно сопровожда­ ли стаи чаек и резвящиеся в прозрачных волнах дельфи­ ны. В Индийском океане появилась облачность, и океан

казался лиловым. Небо обещало дождь, но он все не шел.

А солнце даже из-за туч накаляло воздух, и дышалось

тяжело.

Но однажды к вечеру ветер принес в океан нежные запахи земли, влажной травы, пряный аромат тропи­ ческого леса. Далеко-далеко впереди показался остров Цейлон. Наутро «Тверь» отдала якорь в порту Коломбо.

И снова в путь. И опять солнце. Изредка набегали короткие шквалы с ливнями. Это блаженство, ибо люди хотели одного — дождя и только дождя.

От Владивостока до Одессы 9720 миль, пройдено больше половины. Однако до цели еще далеко, а судовая касса почти пуста. Уголь и продовольствие для экипажа

покупали за наличные деньги, часто переплачивая, что-

112

бы не задерживаться в портах. Иногда потуже затяги­

вали пояса.

Кондараки постоянно был озабочен тем, что в портах экипаж не получал денег, а это отражалось на его содер­ жании. Ведь в пути судно было как бы ничейным. Плохо стало с питанием. От Адена до Порт-Саида на палубе ехали пассажиры — арабы, паломники. Плата за их про­

езд использовалась на улучшение питания, на покупку

свежих овощей и фруктов для всего экипажа.

Пройдя Красное море, «Тверь» вошла в Суэцкий канал. В порту Суэц приняли лоцмана. Началось мед­ ленное движение по каналу, который уходил прямыми линиями своих облицованных гранитом берегов в даль пустыни на 87 миль. Пересекал два крупных озера и был настолько узок, что иногда, при расхождении со встречным судном, «Твери» приходилось швартоваться к граниту.

По западному его берегу тянулось полотно железной дороги, соединяющей Суэц с Порт-Саидом. Маленькие станции окружены пальмами, все в зелени. Иногда ря­ дом с каналом тянулись иные корабли, корабли пусты­ ни— длинные караваны верблюдов, тяжело груженных кладью.

Азиатский берег—сплошная бесконечная солончако­ вая пустыня, лишенная всякой растительности. И только изредка встречались на ней диковинные птицы.

Капитану Кондараки стало известно, что Константи­ нополь и пролив Босфор контролируются врангелевцами. Значит, проход в Одессу закрыт. Барон Врангель имел

до 130 военных кораблей, в том числе линкоры, крейсе­

ры, эсминцы. Его поддерживали также военные кораб­ ли империалистов. Как раз к этому времени барон со­ брал значительные силы, занял почти всю северную Тав­ рию, выйдя в тыл красным отрядам, воевавшим против белополяков. Сейчас встреча с его судами была особен­ но опасна.

Район, куда выходила «Тверь», лежал на перепутье главных морских дорог с военными базами враждебных

государств. Укромным уголком Средиземноморья казал­ ся лишь Триест; к тому же там обещали полную бунке­

ровку углем.

По приходе в порт судно поставили под погрузку к молу, но загружать почему-то не начинали. Не было ее

ни завтра, ни в последующие дни. Сергей Васильевич

очень нервничал, а после визита какого-то важного гос­

подина, с которым он о чем-то долго и бурно объяснял­ ся, сказал родным, что как только получат уголь, надо немедленно уходить: приходил агент парижского «прав­ ления» Доброфлота.

Но угля не давали. А через несколько дней явились вооруженные карабинеры и заняли пароход. Их привел

старший механик Мильтин. Вместе с ними прибыла груп­ па рабочих, которые сразу спустились в машинное отде­

ление, сняли какие-то детали и унесли их на берег.

Так пароход остался в Триесте. Месяц за месяцем шло время. Чехи высадились в первый же день и сняли свои грузы.

Капитан и судовой комитет энергично протестовали,

не признавая арест судна и прав на него эмигрантского «правления». Было решено не покидать пароход и бороться всеми возможными средствами.

Судовой комитет связался с местными итальянскими моряками, профсоюз которых был дружественно настро­ ен к Советам, активно боролся с фашизмом. В стране бастовали железнодорожники. В Триесте их поддержи­ вали моряки, требовавшие работы и прекращения интер­ венции против Советской России. Они тормозили раз­ грузку судов и отправку военных грузов белопольским войскам Пилсудского, двинувшимся на советскую Укра­ ину... Итальянцы стали помогать русским морякам.

Однажды ночью, несмотря на дежурство карабине­

ров, на корме «Твери» был поднят красный флаг, хра­

нившийся со времени пребывания во Владивостоке. На­ утро явился вооруженный отряд, флаг сорвали, морякам пригрозили расправой, произвели обыск на судне. Не­ сколько членов экипажа были арестованы... После этого фашисты стали нападать на советских моряков в порту, в городе.

Против бесчинств фашистских молодчиков выступили

итальянские моряки. В коммунистических и прогрессив­ ных итальянских газетах появились имена членов команды «Твери», героически отстаивавших интересы своей страны. Несколько статей в защиту русских моря­ ков поместила триестская коммунистическая газета «Иль лаворотори».

114

Шло время. Из газет на русском пароходе узнали, что разбиты белополяки, а в Константинополе обрели при­ станище остатки врангелевских банд, выброшенных из

Крыма отрядами Первой Конной Армии в ноябре

1920 года.

Можно было сниматься в Одессу. Однако средств поч­ ти не оставалось, не было угля и машина разобрана.

Экипажу «Твери» пыталось помочь советское полпредст­ во в Италии, но сделать ничего не смогло, так как отно­ шения Советской России с Италией только налажи­ вались. Благодаря блестящей деятельности Вацлава Вацлавовича Воровского 26 декабря 1921 года был под­ писан предварительный италорусский договор, в кото­ ром, однако, до признания Страны Советов было еще далеко.

Пароход по-прежнему находился под арестом, экипаж терпел большие лишения.

А тем временем в Париже состоялся торг между итальянцами и эмигрантским «правлением» Доброфлота. В декабре 1921 года «Тверь» была продана фирме «Ллойд Триестино».

Прошло еще несколько месяцев. Потом снова яви­ лись карабинеры, кроме тех, что охраняли судно, и вы­ селили всех на берег, дав на сборы один день.

Команда почти вся устроилась работать в порту, а жили в бараках. Семья Кондараки сняла недалеко от

порта небольшую комнату у рабочего-грузчика. Конда­ раки не было и пятидесяти, но после всех потрясений он как-то осунулся и казался совсем стариком.

Команда «Твери» и на берегу продолжала борьбу за возвращение родного судна, незаконно попавшего в чужие руки. Моряки участвовали в забастовках и демон­ страциях итальянских портовиков. Под давлением фа­ шистских организаций местные власти в январе 1922 года арестовали несколько русских, и только вмешатель­

ство советской миссии в Риме помогло им освободиться. Моряки очень нуждались, а особенно тяготила неоп­

ределенность положения в чужом краю. Сергею Василь­

евичу предлагали работу, но он отказался. Чтобы как-то жить, семья продала все, что имела; сохранялась лишь небольшая сумма денег из судовой кассы. А когда стало

совсем плохо, капитан разделил их между всеми членами экипажа.

Начали хлопотать визы на выезд. Шло время, а раз­ решение все не приходило. Кое-кто уехал на Черное

море. Третий помощник капитана Геннадий Пищальни­ ков с несколькими моряками решил пробираться на

Родину через Австрию и Венгрию. Это не всем удалось.

Пищальников добрался до Праги и осел там. Позже узнали, что он учился и стал землемером, обзавелся семьей... Большинство моряков, желавших вернуться в

родной Владивосток, остались с капитаном.

Старший механик Мильтин, получив свою часть де­ нег из судовой кассы, куда-то исчез, никто его больше не видел.

Так закончилась упорная двухлетняя борьба славно­ го экипажа, возглавляемого русским патриотом Сергеем

Васильевичем Кондараки, за свое национальное досто­ яние, за пароход, построенный на средства русских лю­ дей, которым он и должен был служить, и только им, и

только в России. Но горстку дерзких советских моряков удалось смахнуть со своего пути капиталистическим хищ­

никам. Преступный торг состоялся. На борту русского парохода появилось новое чужое имя «Соррио».

А в это время пососедству, в тунисском порту Бизерта, проходил более крупный аукцион: французские влас­ ти в розницу с молотка продавали русские суда, уведен­ ные из Черного моря бароном Врангелем.

В конце лета 1922 года большая группа моряков «Твери» во главе с капитаном Кондараки через Шанхай вернулась во Владивосток, еще занятый белогвардейца­ ми. Но и на Родине настрадавшиеся моряки не обрели ни покоя, ни работы, ни средств к жизни... Пять лет разо­ ряли город интервенты и недобитые белые армии, ми­ тинговали обанкротившиеся политики и контрреволю­ ционеры, дельцы и земские правители. Бешено сотряса­ ли воздух однодневные диктаторы и министры дутых правительств. Все они убивали и вешали, наживались и грабили. Контрреволюционные перевороты лихорадили город, несколько раз переходивший из рук в руки. Одна­ ко дальневосточники насмерть дрались с врагами всех мастей. Владивосток сыграл огромную роль в ходе

вооруженной борьбы и революционного движения в При­

морье.

В феврале 1922 года войска Василия Константинови-

116