Файл: Гвелесиани, С. И. Жизнь в науке штрихи к портретам.pdf

колаевич Ломия — хороший специалист, замечательный человек и, что тоже совсем неплохо, — «классический тамада». Он умер, будучи директором Сухумского фи­ лиала Анасеульского института чая и субтропических культур: «Мы все переживали эту утрату».

В 1930 году Владимир Андреевич и Ксения Ермолаовна поженились, и очень скоро перешли в тот самый домик на улице Ленина, 63, в котором прожили почти сорок лет, в котором и сейчас живет Ксения Ермолаевна.

На участке перед домом росли, кажется, только тра­ ва и полевые цветы. С годами хозяева преобразили его. Сидя на веранде, не видишь улицы. На небольшом рас­ стоянии сквозь густую зелень различишь только цвето­ вые пятна. А человека — если он подойдет к лесенке из нескольких ступенек, ведущих в дом.

—Здравствуй, Ермолаевна, здравствуй, Андреич,— окликнет хозяев старый друг-сосед.

—Здравствуй, — отвечают ему с крыльца и задают подходящий случаю вопрос: поправился ли ребенок, как приживается подаренный саженец, не повредил ли че­ го-нибудь у соседа ливший с вечера всю ночь тропи­ ческий дождь.

Посреди садика стоит огромное, развесистое дерево алычи. Его подстригают, пригибают ветки книзу — нор­ мально растущую алычу превращают в плакучую — так диктуют обстоятельства в виде близко проходящего электропровода. Выросла алыча от брошенной наугад косточки — щедра земля! — и подкидыш любим хо­ зяевами. И правда, хороша она — весной, в белых цве­ тах, летом —■в соцветии плодов от светло-зеленого к желтому, розоватому, красному до фиолетовой черноты. У входа в дом — пальма, напоминающая часового пря­ мотой выправки и строгостью своего молчания, ее выса-

153

Дили почти сразу же при переезде в этот дом, так же, как, чуть раньше, тюльпанное дерево, которое за четыре десятка лет вымахало — перекроет крышу пятиэтажно­ го дома. Расти ему и расти — век тюльпанного дерева долог. Всего красивее оно в цветении — размерами и формой цветы напоминают хорошо всем известный са­

довый тюльпан, только его оранжевая, голубеющая внутри чашечка не клонится долу, а стройно устремляет­ ся вверх.

В свои первые годы в Чакве Бахтадзе и Приходько занимались одной и той же проблемой — обеспечением чаеводческих хозяйств добротными семенами. Приходь­ ко сосредоточился на решении насущных практиче­ ских задач, Бахтадзе сочетала с ними научные цели.

В 1934 году Приходько переводят в Анасеульский институт заведывать отделом экономики. Там он и жи­ вет, приезжая в Чакву перед выходным днем. Однажды

он не приехал... Вернулся через девятнадцать лет. Из них последние девять работал в Казахстане главным аг­ рономом МТС и вернулся не просто реабилитирован­ ным, но с орденом Знак почета, золотой медалью ВДНХ и почетной медалью за освоение целины.

Широко образованного специалиста, хорошего почво­ веда, Владимира Андреевича, по возвращении домой, назначили членом комиссии по отбору чаепригодных зе­ мель в Очамчирском районе. Ксения Ермолаевна Бах­ тадзе пишет в это время книгу «Развитие культуры чая в СССР». Она много разъезжает по району и собирает материалы о том, как развивалось чаеводство в Грузии. В предисловии к книге автор сообщает «В сборе и об­ работке материалов принимал участие агроном В. А. Приходько». Книга вышла в 1661 году.

Ксения Ермолаевна была в отъезде, когда ей сооб­ щили, что Владимир Андреевич тяжело заболел. Пре-

154

рвав поездку, она возвращается в Чакву. Первый, кого она видит, это ее брат, Владимир Ермолаевич, приехав­ ший смотреть за больным. Он стоит у кухонного стола, обвязанный ее передником, и готовит что-то для боль­ ного. Когда Владимир Андреевич встал на ноги, реши­ ли, что продолжать работу ему уже не следует. Но и сидя дома, он подготовил книгу — «Любителям чая», — в ней пословицы, поговорки народов мира, так или ина­ че связанные с чаем, а также стихи и проза советских авторов.

ЕСТЬ СЕЛЕКЦИОННЫЙ ГРУЗИНСКИЙ

Человек наблюдательный, склонный к тому же не­ много пофантазировать, придя на опытный участок № 1, мог бы сравнить его со старинным гобеленом, выделан­ ным мастером искусным и причудливого ума — чайные кусты различного происхождения составляли прекрас­ ную гамму оттенков темно-зеленого, какой, может быть, не увидеть и на знаменитых на весь мир гобеленах, что бережно, на века, сохраняются в Кракове, в знаменитом

Вавельском замке... Но там, где посторонний, хотя и доброжелательный глаз, улавливал, и то, в лучшем случае, цветовые оттенки, Бахтадзе и ее помощники раз­ личали родословную куста.

Наблюдая за развитием чайных кустов, Бахтадзе собирала факты, анализ которых должен был помочь ей определить направление гибридизации, решить воп­ рос, какие именно растения надо скрещивать между собой, чтобы закрепить в потомстве качества, нужные человеку.

Мы уже знаем, что Бахтадзе сделала правильный выбор... Формула «вывести сорта, отвечающие всем тре­

155

бованиям хозяйства», расшифровывается так: теплолю­ бивое тропическое растение — чай надо было превра­ щать в субтропическое с тем, чтобы оно не только не теряло свои ценные качества, но даже (смелая в те го­ ды мечта, но многие несли ее в себе), но даже усилива­ ло эти ценные качества! Надо было учитывать при этом особенности именно грузинских субтропиков, которым знакома не только жара, проливные дожди, но и снег, и мороз, и, конечно, надо было помнить при этом о го­ сударственной необходимости продвигать чай в новые районы субтропической зоны.

гектаров (первые селекционные сорта чая были выведе­ ны в 1941 году, а полный цикл развития чайного рас­ тения продолжается пять лет).

...В различных и отдаленных от нас уголках Совет­ ского Союза любители чая нередко именно грузинский чай предпочитают другим. Грузия обеспечивает свыше шестидесяти процентов потребностей нашей страны в чае, отводя ему в общей сложности свыше шестидесяти тысяч гектаров...

В этих условиях неудивительно, когда сознание наше воспринимает решение чайной проблемы по принципу «а иначе и не могло быть». Но тогда, в тридцатые годы,

ронней поддержки, брала на себя ответственность: дать рекомендации, которые предопределяли результаты се­ лекционной работы в чаеводстве на многие годы вперед. Бахтадзе не испытывает страха перед ответственностью

— привлекательная черта характера, результат ее ог­ ромных, годами накапливаемых знаний о чае, на кото­

156

чай № 1» (не путать с товарными сортами!) — предмет особой гордости ученой-селекционера. Бахтадзе говорит о нем, и голос ее обретает почти материнскую неж­ ность: «Все-то у него есть. Он и зимостойкий, и крупно­ листный, и высокоурожайный, и чай от него вкусный...

Красавец! Первенец отечественной селекции чая!»

Одновременно с «Грузинским селекционным чаем № 1» на делянках опытного участка «выходил в люди» «Грузинский селекционный чай № 2». В этом случае имела место обратная гибридизация, уже китайский чай скрещивался с индийским. (Материнское растение ока­ зывает на потомство большее влияние, нежели отцов­ ское, и поэтому всегда называется первым, именно с не­ го начинается «метрическая запись» выведенных селек­ ционерами новых сортов в рабочих дневниках или, как еще их именуют, в журналах скрещивания.)

Выведение двух гибридных сортов чая — индийскокитайского («Грузинский селекционный № 1») и китай­ ско-индийского («Грузинский селекционный № 2») не­ верно было бы оценить просто как успех. Это была принципиальная победа грузинской сельскохозяйствен­ ной науки, и вот почему...

Сотни лет, если не больше, культивируют люди чай­ ное растение. У многих, не знакомых с историей отечест­ венного чаеводства, возникает законный, на первый взгляд, вопрос: что же, разве до Бахтадзе не занима­ лись селекцией чая?

Занимались... Можно даже назвать имена. Англича­ нин Кохен Стюарт, голландец Велленсик и другие. Но

157

большого успеха не добились. Так утвердилось мнение, что чайное растение селекции не поддается...

Трудности зарубежных селекционеров объяснялись климатическими условиями тропиков, не знающих хо­ лодов в нашем понимании этого слова. Чайный куст не имеет определенного периода цветения и плодоношения, что ограничивает возможности гибридизации.

В условиях грузинских субтропиков чайный куст «бодрствует» не весь год, а восемь-девять месяцев, в те­ чение которых и проводится сбор листа. На зиму, в луч­ ших северных традициях, чай впадает в состояние по­ коя, который тем глубже, чем больше одевающий его снеговой покров. Весна пробуждает его к жизни. В мае, а в особо благоприятных условиях и в апреле, сборщи­ цы приходят на плантации за первым урожаем нежных, зеленых побегов.

Китайский чай холодоустойчивее индийского. Поэто­ му второй в селекционной семье Бахтадзе, китайско-ин­ дийский чай, превзошел в зимостойкости своего старше­ го собрата. Лучше перенося капризы погоды, он быстрее развивался, шел, как здесь говорится, в рост и давал бо­ лее высокие урожаи. «Грузинский № 1» выдерживает мороз до десяти градусов, «Грузинский № 2» -.. до пятнадцати.

В остальном оба гибрида сходны. Обладали они еще одним чудесным свойством — повышенной устойчи­ востью к заболеваниям. Чайное растение у нас, в Гру­ зии, обладает завидным здоровьем. Здесь сказывается и роль агротехнических мероприятий, и «зимняя спячка» растений, которой не выдерживают традиционные пере­ носчики болезней и насекомые, паразитирующие на чае. Ученые еще не сумели раскрыть все тайные причины этого явления, однако практические результаты его ог­ ромны. В тропиках, на Цейлоне, например, нормальным

158

сроком жизни' чайного куста считается пятьдесят лет. У нас этот предел пока не установлен. Бахтадзе предска­ зывает ему долгую жизнь — при условии периодическо­ го «омолаживания» путем подрезки и хорошего ухода. Чтобы усилить слабый куст, среешот все ветки, оставляя корни, которые создают новый, более жизнеспособный растительный организм. Бахтадзе рекомендует «омола­ живать» кусты р-аз в двадцать лет.

Здесь уместно напомнить высказывание профессора А.Н. Краснова, посетившего в конце прошлого века Цейлон и отметившего, что там, «как некогда на кофе, так и на чайный куст стало нападать великое множест­ во паразитов» и что «все китайские и японские враги чая переселились сюда и к ним прибавилось великое множество индийских». Это тот самый Андрей Никола­ евич Краснов, выдающийся русский ученый, создатель Батумского ботанического сада, который приложил много стараний к созданию чайных плантаций в нашей стране. Первые его шаги оказались, как вы помните, неудачными. Экспедиция А. Н. Краснова и агронома И. М. Клингера в конце прошлого века привезла из Ки­ тая, Индии и Цейлона семена, всхожесть которых оказа­ лась низкой. Однако замечательный ученый верил в бу­ дущее: «Батумский чай при правильной выделке, сборе и уходе не только не уступит лучшим сортам китайско­ го чая, но и превзойдет его». Он многое сделал для раз­ вития чаеводства, в значительной степени благодаря его трудам в 1915 году в районе Чаквы были заложены плантации чая площадью около пятисот гектаров.

Итак, два селекционных сорта были созданы. Теперь им предстояло пройти сортоиспытание. При Министер­ стве сельского хозяйства СССР и соответствующих ми­ нистерствах в союзных республиках существуют сорто­ испытательные комиссии, задача которых состоит в том,

159

чтобы проверить, испытать (потому они так и назы­ ваются) новые сорта сельскохозяйственных культур, определить, чем они отличаются от старых и решить, на­ до ли продвигать их «в производство», то есть в колхо­ зы и совхозы. Сортоиспытание чая — длительный про­ цесс. Первые, еще предварительные данные, были полу­ чены в 1943 году.

Люди в это время стали суровее, куда реже теперь слышались смех и песня. Те, кто знал Бахтадзе много лет, замечали в ней едва уловимую перемену — она еще меньше думала о себе, еще больше заботилась об окру­ жающих и строже с них спрашивала. Прежде она ве­ село напевала за работой и дома: перебирает ли книги, моет ли посуду --- все равно поет. Но если теперь пес­ ни ее часто бывали грустными, то энергия ее оставалась неиссякаемой, и работала она без устали.

В 1945 году Ксения Ермолаевна Бахтадзе защищает диссертацию на соискание степени доктора биологиче­ ских наук. Ее тема — «Основы семеноводства культуры чая». Защита — первая в ее жизни — проходила в Гру­ зинском сельскохозяйственном институте. Сколько лет прошло с тех пор, как она студенткой проходила прак­ тику в Гульрипши, впервые увидела субтропики, море, впервые испытала себя в труде. Тогдашний руководи­ тель практики, профессор Тарас Караманович Кварацхелия, являлся теперь ее официальным оппонентом, так же, как и другой свидетель ее научной юности, — про­ фессор Леонард Леонардович Декапрелевич.

Защита прошла отлично. Бахтадзе выслушала много хороших и теплых слов.

Через день после защиты Ксения Ермолаевна вы­ езжает в Чакву продолжать поиски, перспективность ко­ торых уже не вызывала ни малейших сомнений.

160