Файл: Диссертация на соискание ученой степени доктора юридических наук Москва 199 8 оглавление стр.doc

ВУЗ: Не указан

Категория: Диссертация

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 29.03.2024

Просмотров: 204

Скачиваний: 1

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.


Политическая ответственность Правительства перед Парла­ментом признается конституционными актами или обычаями и при­меняется на практике с учетом, конечно, того обстоятельства, что пока правительство опирается на устойчивое парламентское боль­шинство своих сторонников, его ответственность носит в значитель­ной мере номинальный характер.

В некоторых странах в соответствии с меняющейся расстанов­кой сил на внутриполитической арене отношения между Парламен­том и Правительством могут меняться и иногда ведут к восстановле­нию некоторых ранее утраченных позиций представительного уч­реждения. Возможны повороты к сохранению и даже повышению роли законодательных органов власти, что иногда пытаются пред­ставить как своеобразный "ренессанс классического парламентариз­ма". Например, в скандинавских странах, где большую часть време­ни у власти находились или находятся социал-демократические лиде­ры, правящая элита опасается наделять Правительство широкой сво­бодой действий, предпочитая сохранять Парламент в качестве своего главного орудия59. Немалый опыт политического маневрирования имеет также финансово-промышленная элита Италии, Франции, Великобритании, ФРГ, Бельгии, других стран Запада.

Для лучшего уяснения российских проблем следует выделить основные узлы, где происходит взаимодействие и взаимовлияние ор­ганов законодательной и исполнительной власти. По нашему мне­нию, это: а) формы контроля и иного воздействия палат Федерально­го Собрания на исполнительную власть; б) формы воздействия исполнительной власти на законодательную; в) участие Правитель­ства Российской Федерации в законотворчестве.

Федеральное Собрание имеет ряд направлений деятельности. К ведению Государственной Думы согласно Конституции Российской Федерации относятся принятие законодательных актов, утверждение бюджета и контроль за его исполнением, контроль за соблюдением прав человека, участие в формировании правительства, объявление амнистии, представительство на международной арене и другие.

С самого начала своей деятельности нижняя палата оказалась в этом отношении в достаточно сложном положении. Новая Консти­туция Российской Федерации - текст, несущий на себе отпечаток сложных обстоятельств, при которых он был создан и принят. Как известно, отталкиваясь от предшествующего опыта деятельности Верховного Совета и Съезда народных депутатов РСФСР, она суще­ственно ограничила права и возможности представительной власти - особенно контрольные, но также и законотворческие. Например, если раньше целый ряд законодательных проблем решался путем принятия распорядительных постановлений Верховного Совета, то новым законодателям эта форма, придававшая определенную гиб­кость законодательному процессу, оказалась недоступна. На законо­проекты, требующие для их реализации выделения дополнительных средств из бюджета, теперь необходимо заключение Правительства Российской Федерации. Верхняя палата - Совет Федерации - имеет право отклонять законы, принятые нижней палатой. Депутаты лишились права на депутатский запрос и так далее.


Наконец, даже закрепленные Конституцией Российской Феде­рации за Государственной Думой полномочия фактически урезались в результате вторжений в сферу ее компетенции исполнительной вет­ви власти. Так, Государственной Думе не была предоставлена воз­можность участвовать в утверждении действующего Правительства, хотя Конституция Российской Федерации позволяет Президенту Рос­сийской Федерации выступить с такой инициативой. Многочислен­ные указы Президента Российской Федерации и постановления Пра­вительства стали фактически подменять принятие законодательных актов. В этой конкуренции нижняя палата находится в заведомо менее выгодном положении, так как на принятие закона уходит не менее трех месяцев, а решения органов исполнительной власти могут приниматься намного более оперативно.

Суженность полномочий Государственной Думы и вторжения других центров власти в сферу ее компетенции во многом предопре­делили ее действия, направленные на защиту своего властного статуса:

  • по максимально полному осуществлению тех полномочий, которые изначально оказались в ее распоряжении;

  • по созданию законодательной базы, необходимой для реали­зации тех функций, к исполнению которых она не могла приступить сразу;

  • по ограничению претензий конкурирующих центров власти на самостоятельное законотворчество;

  • по расширению собственных конституционных прав и воз­можностей;

  • по принятию неформальных мер воздействия на органы исполнительной власти.

Одним из первых шагов Государственной Думы стала реализа­ция ею права на объявление амнистии. Помимо очевидной полити­ческой направленности, этот шаг имел целью утвердить Государ­ственную Думу в качестве самостоятельного центра власти, с кото­рым так или иначе необходимо считаться. В этом же ряду находились предложения о вынесении на заседание Государственной Думы во­проса о доверии Правительству Российской Федерации в 1994 году. Однако тогда Правительство Российской Федерации отказалось вы­ступить с подобной инициативой. В 1995 году Государственная Дума продолжала исследовать границы собственного самоутверждения - основным лейтмотивом ее деятельности стало закрепление в качестве реального противовеса исполнительной власти. При этом конфрон­тация, к сожалению, стала средством дальнейшего отвоевывания жизненного пространства.

Июньский 1995 года правительственно-парламентский кризис дал новый повод вернуться к проблеме расширения полномочий Го­сударственной Думы. Комитет по законодательству вынес на рас­смотрение депутатов поправку к действующей Конституции Россий­ской Федерации, предполагавшую участие Государственной Думы не только в назначении Премьер-министра и его заместителей, но и ми­нистров обороны, иностранных дел и ряда других. Еще одна поправ­ка предусматривала наделение Государственной Думы правом вы­ражать недоверие отдельным министрам, невзирая на несогласие


Президента Российской Федерации. Обе поправки были отклонены, хотя тенденцию депутатский корпус обозначил достаточно четко.

Еще в 1994 году Государственной Думой в первом чтении были приняты законы о Счетной Палате и об Уполномоченном по правам человека. Это те немногие институты, которые подотчетны непо­средственно Федеральному Собранию. Без подведения под них соот­ветствующей законодательной базы представительная власть имела мало возможностей контролировать деятельность исполнительных органов. Правда, в то время как Счетная Палата уже реально рабо­тает, Уполномоченного по правам человека в стране до сих пор нет.

В целом, помимо депутатов Федерального Собрания, правом внесения законопроектов в Государственную Думу в соответствии с Конституцией обладают Президент, Правительство, представитель­ные органы субъектов государственной, а также иные субъекты за­конодательной инициативы (Конституционный Суд Государствен­ной, Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации). В процентном отношении доля законо­проектов, внесенных в 1993-1995 годах депутатами Государственной Думы, составила 55 процентов, Правительством - 20 процентов, Пре­зидентом - 10 процентов, субъектами Российской Федерации и ины­ми субъектами законодательной инициативы - 15 процентов. С осо­бым вниманием комитеты относились к законопроектам, внесенным Президентом Российской Федерации или Правительством Россий­ской Федерации. В этих случаях Совет Государственной Думы на­стаивал на скорейшем их рассмотрении, даже если решение по ним грозило быть отрицательным.

Естественно, тут не обходилось без проблем. Практика показы­вает, что Государственная Дума работала в 1993-1995 годах с Прави­тельством Российской Федерации меньше, чем следовало бы. При внесении законопроектов на рассмотрение нижней палаты наиболее часто нарушалось конституционное требование (п.З статьи 104 Кон­ституции Российской Федерации), согласно которому законопроекты о введении или отмене налогов, об изменении финансовых обяза­тельств государства, другие законопроекты, предусматривающие расходы федерального бюджета, вносятся только при наличии заключения Правительства Российской Федерации. На совещаниях в Государственно-правовом управлении Президента Российской Феде­рации, к примеру, отмечалось, что не менее 80 процентов требо­вавших финансирования из федерального бюджета, рассматривалось в Государственной Думе без заключения Правительства Российской Федерации. В тех же случаях, когда заключение Правительства Рос­сийской Федерации оказывалось отрицательным и свидетельствова­ло об отсутствии бюджетных средств на финансирование закона, его обычно игнорировали.


Кроме того, во многом неурегулированными остались вопросы контроля представительной власти за деятельностью исполнитель­ной. В Конституции Российской Федерации проговорены лишь неко­торые аспекты такого контроля, связанные с назначением и прекра­щением деятельности высших должностных лиц и Правительства в целом. Однако не менее (если не более) важным моментом подобного контроля могло бы стать регулярное (например, раз в год) обсужде­ние результатов и программы деятельности исполнительной власти. Пока же такое обсуждение предусмотрено только при принятии бюджета, но при этом уровень детализации статей доходов и расхо­дов не позволяет увидеть многие черты стратегии Правительства и оставляет возможность для широких корректив такой стратегии. Вместе с тем данная проблема имеет не теоретический, а чисто прак­тический характер. Без ее разрешения вряд ли можно добиться устойчивого и сбалансированного функционирования системы орга­нов исполнительной власти.

В ситуации, когда исполнительные органы имеют возможность продвигать свои решения независимо от реакции законодателей, Государственной Думе грозит превращение в простого регистратора- оформителя инициатив Президента Российской Федерации и Прави­тельства Российской Федерации. Например, если бы Государствен­ная Дума в свое время отвергла предложенные ей варианты бюджета, средства все равно продолжали бы выделяться распорядительными актами правительства, а степень контроля за его действиями не уве­личилась бы. Поэтому Государственной Думой принимались труд­ные для нее решения об одобрении бюджетных проектов с тем, чтобы позднее хотя бы иметь возможность проконтролировать их исполне­ние. Этим можно объяснить отклонение правительственного законо­проекта о секвестре бюджета летом 1997 году.

Стремлением обеспечить контроль за деятельностью исполни­тельной власти объясняется единодушие, с которым Государственной Думой был принят Федеральный конституционный закон "О Кон­ституционном Суде Российской Федерации". С этим же связана ак­тивность Думы в разработке ряда законопроектов по СМИ, направ­ленных на перехват контроля над средствами массовой информации у исполнительной власти - весьма важным институтом для всех вет­вей власти, а также активное противодействие в 1995 году созданию Общественного российского телевидения.

Попытки Государственной Думы расширить сферу собствен­ных полномочий имели ограниченный успех. Во многом это было связано с тем, что они несли, как правило, вполне однозначную политическую - антипрезидентскую или антиправительственную - направленность. Поэтому у такого рода предложений было немного шансов получить необходимое большинство голосов. Радикальные проекты оппозиции о переподчинении Государственной Думе Мини­стерства финансов, о переходе от всенародного избрания Президента


Российской Федерации к его избранию коллегией выборщиков, об упразднении института президентства, о формировании коалицион­ного правительства и тому подобное, выдвигавшиеся в 1994 году, не встречали поддержки у основной массы депутатов. Дело заключа­лось в том, что в этих предложениях приоритет явно отдавался инте­ресам определенного политического лагеря в ущерб корпоративным интересам Государственной Думы как института. Многие из них фактически преследовали цель не столько исправить имеющиеся перекосы в системе разделения властей, сколько упразднить этот принцип как таковой.

К неформальным способам воздействия на исполнительную власть следует отнести думские слушания по актуальным вопросам текущего момента и вызовы для дачи объяснений представителей различных ведомств. Но опыт показывает, что и то и другое мало­эффективно. Решения Государственной Думы по текущим проблемам носят рекомендательный характер и никого ни к чему не обязывают, заслушивания членов кабинета дают депутатам лишь эмоциональ­ную разрядку, вместе с тем осложняя и без того непростые отноше­ния с президентскими и правительственными структурами.

Увы, более эффективным оказывается другой путь: неформаль­ный закулисный "торг" с теми или иными ведомствами с целью вы­работки взаимосогласованных решений. Однако при этом страдает открытость процесса принятия решений.

Исходя из вышеизложенного, можно констатировать явный пе­рекос в системе разделения властей, смещение центра тяжести от за­конодательной власти в пользу исполнительной. Депутаты Государ­ственной Думы не без основания чувствовали себя отстраненными от участия в принятии многих стратегических решений и неспособными к действенному исполнению формально имеющихся у них контроль­ных функций. Объективно возникновение такого перекоса объясни­мо теми условиями, в которых разрабатывалась и принималась но­вая Конституция Российской Федерации. Но несомненно также, что он уже провоцировал и впредь будет провоцировать законодатель­ную власть на попытки расширить неоправданно суженный объем ее полномочий, что может стать серьезным источником политической нестабильности.

Социологические исследования показывают, что большинство россиян (53 процента против 19 процентов) негативно оценивают ре­зультаты работы нижней палаты парламента.60 66 процентов респон­дентов полагают, что Государственная Дума "не отражает интересы своих избирателей". В то же время важно отметить, что в последние полгода число респондентов, положительно оценивающих деятель­ность Государственной Думы, несколько увеличилось - с 10 про­центов в мае до 19 процентов в сентябре 1997 года.