Файл: Кокин Л.М. В поиске истины.pdf

другому: «Нет ли у нас чистых орнитодорусов — покор­ мить на ней?» Орнитодорусами называют клещей, пере­ носчиков возвратного тифа. Если чистый клещ напьется крови больного, можно выделить и сохранить свой штамм возбудителя — спирохеты... Инна металась в жару, слышала все это и не обижалась. Хотите покор­ мить — кормите, пожалуйста. Ей было все безраз­ лично... Но день на пятый Петрищева стала теребить ее: что-то вы, милая, залежались... И едва приступ кон­ чился, Инна отправилась на работу. Качалась, но шла.

Со стороны Петрищеву можно было бы упрекнуть в жестокости. На самом деле это была опытность. Она действительно не видела ничего особенного в том, что сотрудница заболела. Чем только не болела она сама, особенно в молодости. «Свежему» паразитологу естест­ венно переболеть, почти как ребенку корью. И хотя, ко­ нечно, лучше бы не заражаться, но, раз уж это произо­ шло, следует использовать случай для дела. «Когда все выздоровели, были подведены итоги»,— писала Петри­ щева в одной из своих работ, имея в виду заболевания клещевым возвратным тифом при обследовании Джулангарской пещеры в Узбекистане.

«...Двое из нас подверглись нападению только личи­ нок, которые впервые пили кровь,— писала она.— По отметинам в местах их присасывания было видно, что па одном пили кровь 13 личинок, а на другом — 16. Уже до этого эксперименты на морских свинках доказали, что клещи Орнитодорус передают спирохет своему по­ томству через яйца. Наш печальный опыт не только подтвердил этот важный факт, но еще и дополнил его новыми данными о том, что после нападения заражен­ ных личинок может заболеть и человек. Когда все вы­ здоровели, были подведены итоги...»

Впрочем, случай — ненадежный сотрудник. Петри­ щевой приходилось сознательно ставить эксперимент на

94

себе. В той области знания, которой она себя посвятила, это было приемом ие частым, но далеко не исключи­ тельным. Это было в духе традиций, идущих еще от де­ вятнадцатого, века — от одесских врачей Минха и Мочутовского. Дабы убедиться, что инфекция циркулирует в крови больного, один из них привил себе возвратный тиф, другой — сыпняк. Ученые новой формации, рыца­ ри тонкого лабораторного эксперимента иа молекуляр­ ном уровне, на людном ныне перекрестке биологии с хи­ мией, физикой, кибернетикой, ученые-аналитики судят о подобного рода методах несколько свысока. Спору нет, все это романтично, красиво. Но в ученом все-таки надо, ценить, знаете ли, интеллект... голову! Нет, они ничуть не хотят принизить отвагу «предков». В те времена это было, вероятно, необходимо. Но помилуйте, во второй половине двадцатого века?.. Это, знаете ли, донкихот­ ство. Есть лабораторные мыши, свинки. Есть, наконец, обезьяны!.. Когда эти их доводы услышал один пз уче­ ников Петрищевой, он сказал: а какую обезьяну мне дадут, если вдруг понадобится? Макаку? Человекооб­ разной не дадут! Она, пожалуй, дороже стоит, чем кан­ дидат наук... И йотом, учтите, что сам у себя я всегда под рукой.

3

Горные районы Лао Кая, Ха-Зяпга, равнины Цен­ трального Вьетнама, и джунгли, и города, шахтерские поселки вблизи Хоигая, придорожные бамбуковые со­ ления с бесчисленными парикмахерскими и лавчонками под роскошными, курортного великолепия, пальмами, шумные стройки Као Байга, рыбацкая деревушка на морском берегу, жители которой поклоняются Сеньору Киту... «Льен со, льен со» («Советские, советские»),—

95

кричали чернявые, живоглазые ребятишки, окружив врачей плотным кольцом.

«На приемах в деревне осмотр получается обоюд­ ный,— отмечала Гроховская в своем дневнике.— Разни­ ца только та, что их в сто раз больше. Посмотрят его врачи, отойдет в сторонку и глядит как завороженный.

перь лекарства регулярно раздаются всем, и большим, и малым. Лекарства едят, как конфеты. К врачам идут, как к целебному источнику. Часто можно видеть отца, который везет к врачу на велосипеде двоих, троих де­ тишек...

...Были всем отрядом в деревне племени «красных манов». Когда мы появились в деревне, староста с кры­ ши прокричал в бамбуковую трубу, что пришли «льен со» — лечить, принесли лекарства. Из долины потяну­ лись маны с детьми, одеты очень ярко, и лица у всех очень красивы. Женщины не дают щупать селезенку, дети кричат с перепугу...

...Школьники. Когда мы пришли к ним, нам были продемонстрированы их таланты. Спели несколько пе­ сен, потанцевали, поиграли на дудочке... После этого начали принимать лекарства. На столе расставили бу­ тылочки с чаем, которые каждый приносит из дома. Сначала вызывали к столу самых маленьких. Старшие наливают им чаю, дают в руку горькую таблетку, командуют, и те, судорожно глотая, честно съедают положенное. Некоторые героически не запивают. При этом ни один не рассмеется, не поломается, будто де­ лают государственной важности дело...»

В канун вьетнамского Нового года фельдшера-вьет­ намцы выпустили что-то вроде отрядного боевого ли­

9G

стка. Нарисовали божество, которое глядит с неба па землю в бинокль, к божеству на маляриііном комаре ле­ тит Покровитель домашнего очага. Он несет божеству стихи о том, что во Вьетнаме работают «льен со» и что малярию победят...

Но для Гроховской все, что связано с малярией,— это, так сказать, сверх плана, или, вернее, сверх плана то, что интересует ее куда больше малярии,— охота за переносчиками скрытых пока болезней.

Когда профессора Петрищеву попросили рекомендо­ вать специалиста широкого профиля для поездки во Вьетнам, профессор без колебаний назвала Гроховскую. Петрищева отдавала себе отчет в том, как это трудно — оказаться в чужой стране, где, в сущности, все надо было начинать сначала. И она назвала свою ученицу, новоиспеченного кандидата наук, которая со студенче­ ских лет бывала с ней в экспедициях по энцефалиту и лихорадке, по пендинке, москитке, клещевому возврат­ ному тифу — список природно-очаговых болезней ве­ лик — и которая твердо усвоила полевую тактику школы Павловского: какова бы ни была конкретная цель твоих поисков, чтобы верно оценить всю картину, от природы, с ее сложными взаимосвязями, надо брать все, что случилось найти, узнать, встретить.

Гроховская записывала в дневник:

«Ханой. 16. XII. 55. Сегодня состоялась моя первая экскурсия за город. Поехала только с вьетнамцами. В университете дали мне помощника Туна... Он внима­ телен, наблюдателен, аккуратен, даже педантичен...

Профессора Дан и Тьен поехали вместе с нами. Выеха­ ли за Ханой. Кругом поля рисовые, а деревня — как островок зелени. Все проявляют необыкновенный инте­ рес к нашей работе. Стараются помочь и взрослые и дети. Пригнали нам для осмотра скот, привязали от­ дельно каждую корову. Аккуратный, затянутый профес­

сор Дан. не страшась, лазал по буйволятникам, курят­ никам, осматривал коров. Тьен увлекся вшами буйвола и занимался их сбором часа полтора.

Таішгуен. 9. I. 56. Ставили ловушки на горе, порос­ шей кустарником. Кустарник колючий, высокая трава, какие-то крупные листья, вроде осоки или агавы. Если забраться внутрь, то обратно, пожалуй, не вылезешь, застрянешь па колючках, изрежешься в кровь. Вьетнам­ цы работают с большой серьезностью. Собирают кома­ риные личинки, записывают, не пропускают ни одного слова. Вечером после работы они устраивают собрание

оработе. Сидят допоздна, отдыхать не прогонишь...

10.I. 56. К каждой здешней крысе, к каждому клещу отношусь с каким-то особым чувством... так трудно добывать все это...

Хоигай. 5. II. 56. Теперь езжу ставить лопушки в настоящий лес... В скалах поймала двух тупай, сразу, не дошло до меня, что это такое, потом вдруг осенило. Клещей на всех зверушках много, но попробуй их опре­ дели, если они все для меня новые...

Лао Кай. 30. VI. 56. Ни в один лес из-за лиан и вью­ нов не зайдешь... Кое-где попадаются болота, мелкая трава липнет к ногам и режет их в кровь. В лесу какоето невероятное множество муравьев — больших, ма­ леньких. Они бегают по деревьям, по земле. Устраи­ вают на дереве гнезда наподобие птичьих. А попробуй зайди в их владения — кусают, как пчелы. Один раз зажрали меня так, что просто места себе не могла найти от боли... По лесу навстречу тебе по земле, веткам, тра­ ве несутся с какой-то дикой скоростью пиявки. Тоже присасываются и напиваются крови в один момент, не уследишь, но эти хоть не больно. Лазают по тебе вся­ кие твари, все липнет, сам от духоты вмиг становишься мокрым...

98

9. VII. 50. Один за другим сваливаются с тропиче­ ской малярией фельдшера-вьетнамцы. Приступ то у од­ ного, то у другого.

10. VII. 56. Жара настала наконец адская. Ну, в точ­ ности как на полке, не продохнешь никак. В перерыв лежим в чем мать родила и утопаем в поту. Ночью была гроза зверская. Молния била где-то совсем рядом. Ка­ залось, что обязательно треснет по нашему шалашу, ведь мы живем на горе. Передумала все. Вспомнила, какие здесь ураганы бывают. Совсем-то оставаться здесь не хочется...»

4

Новый ее ученик был военным, лейтенант или капи­ тан, в этом она долго не могла разобраться. Он ни се­ кунды не сидел без дела. Лабораторное имущество ока­ залось приведенным в идеальный порядок, все было сто раз пересмотрено, записано, протерто. Ловушки, пробирки, микроскопы, журналы — каждая вещь заиме­ ла твердое место, номер, ящик. Все время Хоэ что-то придумывал, какие-то усовершенствования, облегчаю­ щие работу. Не колеблясь, не стесняясь — даром что офицер,— лез в любой курятник, в любой хлев. Дони­ мал Инну расспросами, особенно когда дело касалось определения пойманных животных. Ей приходилось трудно с ним — многого она и сама определить не уме­ ла. Впрочем, его любознательность не ограничивалась зоологией. «А у вас в Союзе есть старые дома?» — вдруг спрашивал он. И удивлялся ее ответу: «Я думал, у вас все дома новые!».,. «А по скольку детей в рус­ ских семьях?»... «Я думал, у вас жизнь такая, что мо­ жно иметь их и больше...»

Целыми днями Хоэ находился в движении, Инна даже стала бояться, как бы он не сорвался, не слег: на вид-то он был щупловат и слабоват, похожий на маль-

99

чпка капитан Нгуен Сон Хоэ. За что бы он ни брался, он делал свою работу так, как будто тем самым делал революцию.

Она слушала его рассказы о войне с французами и диву давалась, как это он, такой тщедушный, перенес все ее тяготы. Восемь лет жил в лесу. Не было теплой одежды, плащей, обуви, ходили босиком и лето и зиму. Его семья — отец, мать, сестра — погибла во время бомбежки.

Поначалу они разговаривали друг с другом на том тарабарском французско-вьетнамско-русском языке, ко­ торым в то время приходилось пользоваться в общении с вьетнамцами, без конца удивляясь, как это им всетаки удается понять друг друга. Потом договорились о взаимопомощи: она ему помогает в русском, он ей — во вьетнамском. Он писал ей записки: «Завтра мы не гово­ рим по-французски, а только ио-вьетиамски и по-рус­ ски». За язык Хоэ принялся с таким же жаром, какой проявлял во всем. Для ускорения дела придумал собст­ венный педагогический метод. Завел тетрадку для со­ чинений я писал по-русски о жизни отряда, оставляя широкие поля Инне — чтобы отмечала ошибки.

«Мое воскресенье,— писал он.

Сегодня свободный день. Мы отдохнем, мы не де­ лаем гимнастику, мы можем вставать поздно, но я встаю на рассвете. Я быстро умываюсь, одеваюсь и сразу иду в лес с сумкой в руке. Вдоль дороги я слушаю птиц, которые весело поют па деревах. Мокрые листья светят под солнцем, как зеркало. Вскоре я вижу тро­ пинку, которая меня ведет к ловушкам. Очень рад я, увидел одну тупайю, которая лежала под деревом. Я кладу тупайю в мешок, а потом начинаю искать ло­ вушки. После часа я поймал всего одну тупайю и одну крысу в этом лесу. Я возвращаюсь домой очень доволь­ ный, сегодня утром я добился небольшого успеха!..»

100

«Наша лаборатория в совхозе,— писал он.

Наша лаборатория находится на одном холме сов­ хоза Донг геу. Она сделана из бамбука и камышей. Здесь мы работаем около половины месяца. Против на­ шей лаборатории есть маленький двор, где растут не­ сколько деревьев папайя. Вокруг лаборатории планта­ ция кофе, леса и болота. Хотя наша лаборатория ма­ ленькая, там мы хорошо сотрудничаем с советскими товарищами».

«Что я думаю в этот вечер,— писал он.

Я думаю много о моих родителях, потому что в этом месяце они были убиты 13. IX. 1951 года в день осени...

Когда думаю о их смерти, я скучаю! Я думаю каждый год, когда приходит осень. Но очень трудно, потому что мой сердце сжимается!»

Когда Инна, прочитав сочинение, как всегда, объяс­ нила ему ошибки, Хоэ спросил о ее родителях. Он назы­ вал ее своей старшей сестрой. Включившись в игру, она называла его младшим братом, немного в шутку ко­

через два, когда он опять принес свою тетрадь для сочинений, Инна прочла в ней письмо к ее... к их родителям:

«Дорогие родители! — писал он.

Сегодня я пишу, чтобы вам сказать о моих работах

ипожелать здоровья... Теперь Инна, моя старшая се­ стра, тоже много работает. Вне часа работы она пишет

ипомогает меня изучение русского языка и на энтомо­

логии. Иногда она устала, но она от меня скрывает...

Я хочу много писать о Инне, но это очень трудно для меня, я знаю мало русский язык... Мы активно рабо­ таем и без отдыха. Теперь я знаю много результатов строительства у вас, я очень рад, я думаю, что ваша жизнь сегодня будет моя завтра...»

101