Файл: Гарин, М. Д. 2608 собеседников социологические очерки.pdf

термального уровня деревенской жизни отмечен значи­ тельным большинством опрошенных. Все это позволяет сделать вывод: нет, не оплата труда является сейчас для сельских школьников решающим мотивом, побуждаю­ щим их покинуть деревню.

Большую группу молодежи по-прежнему не удовлет воряют жилищные и культурно-бытовые условия в се­ ле. У читателей может возникнуть вопрос: а как связать это с тем, что значительная часть ребят писала в анке­ тах как раз об улучшении условий, нет ли здесь протн поречия? Прежде всего вполне закономерно, что с улуч­ шением условий возрастает уровень требований. Когда не работал клуб вообще, возможно, достаточно было и одной гармоники, но вот появился Дом культуры, а вме­ сте с ним и желание видеть его оборудованным совре менным радиоузлом, принимающим у себя гостей — артистов из Смоленска, Москвы, Ленинграда. Раньшевообще не было электричества, и говорили о том, что свет должен быть в доме; теперь пишут об освещении улиц и парков.

Эти претензии не есть какой-то каприз, они вполне закономерны, обоснованны, вполне соответствуют расту щим возможностям государства и колхозов. Больше то­ го, сегодня это программа наших практических дейст вий — сделать так, чтобы все трудящиеся в каждом сел; или деревне жили в благоустроенных домах, могли по смотреть хорошую пьесу или кинофильм, купить нужные

| товары, сшить костюм, платье, пальто, починить теле визор, холодильник...

В анкетах, заполненных сельскими школьниками, мы заметили некоторую противоречивость. Один пишет: все, мол, хорошо. Другой, напротив: все плохо. Л правы в какой-то мере оба. Дело в том, что школьники, о которых идет речь, живут на территории шестнадцати колхозов и трех совхозов. Уровень жизни в хозяйствах, конечно же, не одинаков. На Смоленщине (и это тоже определя­

117

ет разность условий) большое количество малых насе­ ленных пунктов, здесь огромную роль, о чем мы писали и шесть лет назад, играет проблема сселения хуторов и мелких деревень в крупные села.

С 1964 года серьезных изменений не произошло. Сейчас в Смоленской области 6395 населенных пунктов,

и посудите: можно ли в каждом из этих пунктов постро­ ить клуб, магазин, школы, бытовые учреждения? Ко­ нечно, нет. Поэтому жителям этих деревенек и хуторов (в том числе и молодежи) приходится в грязь и непого­ ду, за несколько километров ходить в магазин, в кино, па уроки в школу. В таких-то деревнях и живут ребята, которые писали в анкетах:

«У нас всего двое парней. Скучно. Поэтому и хотим уехать отсюда».

«Я решил уехать из деревни, потому что в ней очень мало молодежи. Нечем заняться, кроме работы над учеб­ ными занятиями. Клуба в деревне нет».

«Я уезжаю из деревни, а почему? Да потому, что я стану делать в деревне? Допустим, я буду работать, а куда пойти отдохнуть — ни клуба, ни кино, никаких культурных и общественных мероприятий».

«Нет у нас даже клуба, где можно было бы посмот­ реть кино. Нет молодежи, а оставаться среди бабушек

На Смоленщине хутора были ликвидированы практи­ чески еще в двадцатые — тридцатые годы. Произошло сселение. Затем война, фашисты разорили этот край, население области по сравнению с довоенным временем уменьшилось вдвое. Потом в пятидесятые — шестидеся­ тые годы жители деревень, особенно молодежь, уехали

118

в города, на заводы, на новостройки, на восток. Все это привело к тому, что многие села превратились в дере­ веньки и даже хутора.

На фоне нашего века эти хутора, безусловно, выгля­ дят анахронизмом. Пожалуй, единственной их, если так можно сказать, привилегией является близость природы, точнее даже растворение в природе. Однако эта приви­ легия — слишком малая компенсация за все неудобства, которыми обильна хуторская жизнь, отделенная от ци­ вилизации лесными чащами. Казалось бы, не может быть двух мнений относительно будущего хуторов. Меж тем находятся люди, и чаще всего литераторы, которые, воспевая красоту природы, отдаваясь искреннему стрем­ лению сохранить ее первозданность, против чего мы ие собираемся возражать, заходят в этом стремлении слиш­ ком далеко, предлагая сохранить не только леса, озера, реки, по и деревеньки, хутора, полагая, что все они име­ ют заповедную, историческую ценность. По существу, это не что иное, как реакционный романтизм, попытка задержать развитие неизбежных процессов, попытка, не отвечающая интересам технической революции, разви­ тия сельской экономики, а самое главное — интересам людей. Ради чего должны они отказывать себе в потреб­ лении элементарных достижений цивилизации? Навер­ ное, можно оставить кое-где в виде музея нетронутую нашим веком деревеньку — на размышление потомкам. Что касается сельских жителей, то оставлять им во имя ложной идиллии хуторскую жизнь мы не имеем права.

В проблеме укрупнения смоленских деревень тесней­ шим образом переплетается сторона социально-бытовая с экономической. Экономика тоже голосует за укрупне ние. Легко представить, как трудно организовать эффек тивную работу в хозяйстве, где насчитывается 45 насе­ ленных пунктов и где на каждого бригадира приходится по четыре деревни. А как здесь расходуются (и это вы­ нужденно) трудовые ресурсы при их ощутимом дефпци-

11»

те! В колхозах области, к примеру, работают 1262 сто­ рожа и 650 почтальонов. Значимость этих цифр станет понятной, если иметь в виду, что число трудоспособных в колхозах области измеряется десятками тысяч. Было бы полезно посчитать, во что обходится государству об­ служивание мелких населенных пунктов (ведь почти все на колесах и по плохим дорогам). Вот данные о затра­ тах па просвещение. Обучение одного учащегося началь­ ных классов в школе города Починки стоит 48 рублей, а в Боровской начальной школе — 288 рублей. Бывает и больше. В Свиридовской восьмилетней школе обуче­ ние одного ребенка обходится в 624 рубля ежегодно, что равно стоимости содержания учащегося в школе-интер­ нате на полном государственном обеспечении!

Такое количество затрат усугубляется низким уров­ нем преподавания. В «карликовых» начальных школах учителю приходится одновременно вести занятия в трехстырех классах. В такие школы неохотно идут квали­ фицированные педагоги: в одной из них, как мы выяс­ нили, работает только один учитель с высшим образо­ ванием, трое окончили всего лишь десять классов да к тому же не имеют большого опыта педагогической ра­ боты.

Стремясь изменить положение, сейчас создают сеть крупных школ-интернатов. Что ж, мера эта эффектив­ ная, но она, на наш взгляд, носит все-таки переходный, временный характер. Кардинальный же путь решения проблемы — укрупнение деревни. К этому делу нельзя, естественно, подходить кампанейски, не надо разрушать то, что еще может служить людям. Но сселение нужно проводить энергичнее: ведь возможностей стало больше. Пока что используют их слабо, срабатывает сила привыч­ ки, инерция бездействия: дескать, прожили пять лет и

120

тов. Между тем план развития хозяйства предусматри­ вает, что в его составе должно быть только три деревни. Если укрупнение пойдет и дальше такими темпами, то для выполнения своих наметок колхозу понадобятся де­ сятилетия. Изменив темпы, ускорив сселение, можно соз­ дать дополнительный стимул к тому, чтобы молодые не уезжали из деревень в таких масштабах, чтобы еще яв­ ственнее стирались грани между городом и деревней.

Возможности для этого еще более расширяются в но­ вой пятилетке. Важно, что сейчас капиталовложения в сельское хозяйство планируются не только па производ­ ственные цели, как это было раньше, а комплексно в це­ лом по отрасли. Значит, будут расти села, и нужно, что­ бы они строились правильно, со строгим соблюдением правил застройки, архитектурных требований, учиты­ вающих потребности и сегодняшнего дня, и будущего деревни.

Вернемся к таблице. Нетрудно заметить, что наи­ больший рост претензий молодых относится к культуре производства. Число ребят, критически оценивающих ее по сравнению с 1964 годом увеличилось втрое. Между тем, как показывает и наш опрос, и многие исследова­ ния социологов, главный интерес молодых людей сейчас все активнее направляется в сторону содержания тру­ да — его творческого начала, возможностей роста, пре­ стижа профессий и т. п. Вот почему в данной проблеме первостепенное значение приобретает механизация сель-

^ского хозяйства. Конечно, ее нельзя рассматривать

лишь как способ удержать молодых в деревне, ибо она в целом связана с подъемом сельского хозяйства. Уход молодежи из села, как мы уже говорили, это процесс настолько же закономерный, насколько закономерно по­ стоянное сокращение потребности сельского хзяйства в рабочей силе. Это объясняется непрерывным процессом механизации — появлением в деревне все большего чис­ ла все более совершенных машин.

121

Сейчас пахарь успевает за день вспахать семь гекта­ ров, комбайнер— убрать хлеб с пятнадцати гектаров. А в недалеком прошлом, при конной тяге, с помощью плуга, крестьянин мог обработать за день 0,5 гектара, скосить серпом 0,15 гектара. Откуда же взялась такая былинная сила у современного хлебороба?

Л\ы говорим «трактор» или «комбайн» и подчас вос­ принимаем их просто как машины, забывая, что они сделаны руками множества людей разных профессий. Ведь пахарь на поле теперь не одинок, рядом с ним как бы работают рудокоп и металлург, машиностроитель и химик, нефтяник и конструктор. Процесс механизации деревенского труда, помимо прочих факторов, означает, что все большая его часть ложится па плечи промыш­

ленности.

Индустрия к тому же и непосредственно вторгается в сельское хозяйство, освобождая тружеников деревни от целого ряда работ. Авиация, к примеру, вносит удоб­ рения в почву, строятся птицефабрики, на промышлен­ ных предприятиях изготовляют комбикорма. Не так давно деревня сдавала лен в виде готового волокна, а сейчас представляет заводам полуфабрикаты — солом­

ку или тресту.

Но почему же при этом в деревне возникает дефи­ цит рабочей силы, почему мы вынуждены прибегать во время уборки урожая к помощи студентов, рабочих, служащих, почему такую озабоченность вызывает уход молодых из села? Дело в том, что темпы сокращения трудовых ресурсов в сельском хозяйстве опережают темпы механизации и темпы вторжения промышленно­ сти в сельскохозяйственное производство. Это усугуб­ ляется низким уровнем организации труда в колхозах

и совхозах.

Рассмотрим, насколько отстают от потребностей тем­ пы механизации сельского хозяйства в Смоленской об­ ласти.

122

В минувшем году на так называемых конно-ручных работах в растениеводстве использовалось около 66 про­ центов непосредственно занятых на производстве. Герои наших очерков живут в исконно льноводческом крае. Однако эта отрасль тоже отличается весьма низкой сте­ пенью механизации. Так, в колхозах Починковского района в 1969 году только 16 процентов льна было уб­ рано комбайнами. Большинство колхозов области этой техники вообще не имеет. Не удивительно поэтому, что в районе на производство льна затратили в том же 1969 году почти четверть миллиона человеко-дней! При этом только два хозяйства сумели своевременно убрать уро­ жай. Еще меньше механизировано животноводство. Од­ на цифра: доля комплексной механизации ферм круп­ ного рогатого скота составляет менее полутора процен­ тов. И последнее: за шесть лет количество механизато­ ров на Смоленщине возросло всего лишь на полтора процента.

Подобная техническая скудость удивительна, ибо десятилетиями считается, что хозяйства в этих краях должны «стоять» на двух ногах: лен и животноводство. Но сколько же людей вынуждены работать в этих от­ раслях, если они не обеспечены машинами и механиз­ мами! Правда, в отношении технической оснащенности льноводства дело сдвинулось, хотя до комплексной его механизации еще очень далеко. Что же касается меха­ низации животноводства, то здесь мы находимся только в начале пути, хотя уже успели допустить досадные ошибки: вспомним множество животноводческих поме­ щений, построенных без учета комплексной механиза­ ции.

Но пора уже понять (а поняв, практически действо­ вать), что у колхозов этих районов есть и третья мощ­ ная основа — зерновое хозяйство. Исторически так сло­ жилось, что эту отрасль сельского хозяйства примени­ тельно к данной полосе долгое время рассматривали

123

как второстепенною и мало перспективную. Говорили: хлеб — это дело Кубани, Украины, Поволжья, а тут ка­ кие урожаи, сам-три, сам-четыре! Такое представление рождало и скупость, желание сэкономить именно на этих районах, когда заходила речь о технике, удобре­ ниях, средствах для мелиорации и т. д.

Время опровергло это представление. Убедительные аргументы в пользу нечерноземных земель высказали труженики Эстонии; аргументами были высокие уро­ жаи, значительная эффективность и примерная культу­ ра производства. Да и не только в этой республике до­ стигли поразительных успехов. За последние годы пред­ положения о возможных урожаях стали реальностью и в Смоленской области. Здесь есть районы, где сейчас собирают в среднем по двадцати и больше центнеров зерновых с гектара. Некоторые колхозы перешагнули рубеж тридцати центнеров. А в колхозе имени Радище­ ва каждый гектар дал по 49 центнеров озимой пшеницы. Это уже кубанский уровень!

Между тем по инерции, опять же из беспочвенных рассуждений о том, что нечерноземные области не могут быть житницей страны, плановые органы дейст­ вуют по старинке, направляя в эти районы относительно меньше тракторов, комбайнов, автомобилей, удобрений. Здесь очевидно противоречие между уже сложившимися опытом (результаты-то, как говорится, налицо), об­ щественным мнением, высоко оценивающим возможно­ сти этой полосы, и практическими мерами для ее разви­ тия. Такая практика, с одной стороны, мешает сущест­ венно наполнить наши закрома, а с другой — как бы стимулирует миграцию рабочей силы из этих районов (наибольшая часть деревенской молодежи покидает родные места именно в нечерноземных областях). По­ лучается замкнутый круг: меньше техники — ниже уро­ жаи — меньше заработки — меньше средств на развитие деревни. И напротив, достижение более высокой уро-

124

^планом развития сельского хозяйства нужно иметь еди ный, долговременный и комплексный план индустрия лизации сельского хозяйства, который ставил бы кон кретпые задачи перед проектировщиками новой техники, перед различными министерствами, занятыми ее изго

125