Файл: история философии.doc

природе" изложен в аллегорической форме, где повествуется о том, как молодой

человек приходит к богине, которая и сообщает ему истину о мире.

Парменид делает весьма резкое различие между подлинной истиной

(алетейа), являющейся продуктом рационального освоения действительности, и

мнением (докса), опирающимся на чувственное познание. Чувственное познание

нам дает образ лишь кажущегося состояния вещей, и с его помощью нельзя

постичь их подлинную сущность:

Да не постигнет тебя на стезе твоей опыт привычный

Правиться глазом бесцельным и слухом, отгулами звучным.

И языком,- будь лишь разум судьей многоспорному слову!

Этими словами Парменид объясняет преимущества рационального познания

перед чувственным. Решение вопроса о чувственном и рациональном познании у

Парменида (так же как н у Ксенофана) является скорее логическим следствием

его подхода к понимание мира. Основным для него, как и для всей элейской

школы, является наука о бытии, о сущем.

Теперь уже остался лишь об одном пути рассказ; что есть на этом пути

многочисленные знамения и что это сущее, которое не возникло, непреходяще,

что оно единое, целое, устойчивое и незаконченное.

Не было и никогда не будет - а сразу есть целое и единое, Или какой же

ты хочешь найти ему повод? Как и откуда оно вырастало? Чтобы из несущего

возникло, не позволю; ты бы сказал и подумал, ведь изречь и мыслить нельзя

то, чего нет, чего не существует. И какая бы принудила необходимость сущее,

чтобы оно из ничего ранее или позже возникло? Также должно оно или быть

всюду, или попросту не быть.

Аристотель эти взгляды комментирует так: "Парменид... утверждает, что

наряду с сущим не-сущее является ничем, с необходимостью полагая, что сущее

есть одно и что нет ничего иного". Тяготение к материалистическому

объяснению у Парменида (как и у Ксенофана) проявляется в отрицании

"сотворения" сущего, в утверждении его вечности. Сущее не только вечно в

своем существовании, оно также и неизменно.

Из действительного мира, из области бытия Парменид (а после него и

остальные представители элейской школы) полностью исключает движение.

Понятие развития в том смысле, в котором оно употребляется в милетской

школе, и в частности Гераклитом, Парменид подвергает острой критике и

называет пустым именем.

Почему Парменид отвергает движение, и развитие? Ответ на этот вопрос

вытекает из его характеристики отношения бытия и небытия: "Следует говорить

и думать, что сущее есть, ибо бытие есть, в то время как ничего другого

нет". Эти мысли ведут к единственному логическому выводу: не-сущее не

существует. Все, что существует, есть сущее (бытие), которое есть всюду, во

всех местах, и поэтому оно не может двигаться. Хотеть нечто переместить,

согласно Пармениду, означало бы либо поместить его на место другого сущего,

а это невозможно, так как одно сущее уже там находится, либо поместить его

на место, где ранее было не-сущее, но, как вытекает из ранее сказанного,

не-сущее не существует, поэтому и этот вариант исключается. Отсюда сущее

является наполненным и неподвижным.

Парменид, видимо, осознавал, что такое рациональное понятие сущего

находится в противоречии с данными чувственного опыта, поэтому он и

стремился объяснить "действительный" реальный чувственный мир, однако его

объяснение не помещается в рамках его учения об "истине". Рассматривает он

чувственный мир лишь как "мнение".

Согласно Аристотелю, Парменид в области мнения допускает на основе

"чувственного восприятия" и существование не-сущего. Это дает ему

возможность затем - в виде мнения - признать существование движения и

изменения. У Парменида можно встретить ряд интересных мыслей, касающихся

астрономии. Согласно Диогену Лаэртскому, Парменид первый обнаружил, что

Земля шаровидна и лежит в середине вселенной. Он первый отметил, что

вечерняя и утренняя звезды - одно и то же светило. И появление человека

Парменид объясняет естественным образом: "Род человеческий первое начало

свое имеет от солнца, но жар и холод, из которых все состоит, сильнее и

солнца".

Учение Парменида содержит все существенные черты философии элейской

школы. Оно восходит к линии стихийного материализма, с которым мы уже

встречались у предшествующих философских школ Греции. Парменид, так же как и

Ксенофан, соединяет материализм с учением о неподвижности и неизменности

бытия. Это соответствует абстрактному, метафизическому характеру философии

элейской школы, который в определенном смысле является отрицанием

предшествующей диалектики (однако с точки зрения ее дальнейшего развития это

отрицание нельзя оценить негативно).

Осознание различия чувственного и рационального познания приводит к

метафизическому разрыву этих двух ступеней единого процесса познания. Резкое

противопоставление чувственного и рационального познания вытекает из

спекулятивного характера взглядов Парменида, согласно которым истина

постигается лишь разумом. Бытие имеет материальный характер, но из него

исключены изменение, движение и развитие. И хотя Парменид вместе с

исключением движения отбрасывает и объективную стихийную диалектику

(проявляющуюся наиболее отчетливо у Гераклита), его мысли об отношении

"сущего" и "не-сущего" становятся важным стимулом для дальнейшего этапа

развития субъективной диалектики, в частности в трудах Платона.

Любимейшим и, вероятно, наиболее ярким учеником Парменида был Зенон.

Родился он в Элее, и его акмэ приходится на период около 460 г. до н. э. Всю

жизнь Зенон прожил (не считая путешествия в Афины) в родном городе. В своих

трудах он по преимуществу защищал и уточнял систему аргументации Парменида.

Платон полагал его одним из мудрейших греков, а Аристотель говорил о, нем

как об изобретателе диалектики. Как и Парменид, Зенон активно участвовал в

политической жизни и общественных делах своего города. По взглядам он стоял

на стороне элейской аристократии, эвпатридов.

В соответствии с принципами элейской школы Зенон также разрывает

чувственное и рациональное познание. Истинным он однозначно признает

рациональное познание, чувственное же ведет к неразрешимым противоречиям.

Зенон прославился именно выяснением противоречий между разумом и чувствами.

Свои взгляды он излагал по преимуществу в форме диалогов, построенных особым

методом, который сейчас можно назвать методом споров. Вначале он предлагает

правильное утверждение, противоположное тому, что он хотел доказать. Затем

рациональной аргументацией он доказывал, что эта предпосылка ведет к

неразрешимым противоречиям и что истинным должно быть противное утверждение.

Чтобы показать сомнительность и невероятность чувственного познания, он

спросил одного из софистов - Протагора: "Произведет ли звук одно зерно

проса, если упадет, или одна десятитысячная зерна?" А когда тот ответил, что

не произведет, спросил: "Произведет ли звук мера проса, если упадет, или

нет?" Когда Протагор ответил, что мера, падая, производит звук, Зенон

спросил: "Нет ли некоего отношения между мерой проса и одним зерном, одной

десятитысячной частью зерна?" Когда тот согласился, что такое отношение

есть, Зенон спросил: "Не может ли быть такое, что существуют также отношения

между звуками? Ибо звучащие предметы также и звуки. Дело обстоит так: если

мера проса производит звук, то производит его также одно зерно и

десятитысячная часть зерна". Тем самым Зенон хочет показать определенную

границу чувственного познания. Интересно, что Зенон, выявляя противоречия, к

которым ведет чувственное познание, сам того не желая, подходит к выявлению

действительного диалектического противоречия явлений объективного мира.

В своих онтологических взглядах он однозначно отстаивает позиции

единства, целостности и неизменности сущего. Сущее, по Зенону, имеет

материальный характер. Симплициус свидетельствует, что, согласно Зенону,

"кто признает множество, необходимо говорит противоречиво. Так... если сущее

множественно, то оно равно велико до бесконечности и мало так, что вообще не

имеет никаких размеров. При этом он доказывает, что если нечто не имеет

размеров и массы, то оно вообще не может быть". Стихийный материализм его

философских воззрений подтверждают и мысли о том, что "миров много и не

существует пустого пространства", что все в природе происходит от тепла,

холода, сухого и влажного или их взаимных перемен. В согласии с этими

стихийно материалистическими взглядами он представлял и возникновение

человека, и сущность человеческой души: "Люди же произошли из земли, а души

их есть смесь вышеназванных начал, в которой ни одно из них не пользуется

преобладанием".

Видимо, наиболее известным изложением элейского отрицания движения и

постулирования неизменности и неподвижности сущего являются апории Зенона,

доказывающие, что если допускается существование движения, то возникают

неразрешимые противоречия.

Первая из апорий названа дихотомией (деление пополам). В ней Зенон

стремится доказать, что тело не может сдвинуться с места, т. е. движение не

может ни начаться, ни закончиться. Предмет, который движется к цели, должен

сначала пройти половину пути между местом нахождения и местом цели. Однако,

чтобы дойти до этого места, оно должно пройти половину намеченной половины

пути. Это повторяется до бесконечности. Поэтому тело не может никогда

достичь своей цели, ибо оно должно было бы "пройти" за конечное время

бесконечное множество точек.

Второй (и, пожалуй, наиболее известной) апорией Зенона является

Ахиллес. Эта апория показывает, что самый быстрый из людей (Ахиллес) не

сможет никогда догнать самое медленное создание, если оно вышло в путь

раньше его.

Ахиллес, чтобы догнать черепаху, должен вначале пройти расстояние от

своего места до места, где в то время находилась черепаха. Но прежде чем он

пройдет это расстояние, черепаха опять продвинется вперед на определенный

отрезок, и эта ситуация повторяется вновь и вновь, так что более медленный с

необходимостью продвинется несколько вперед В этой апории повторяется,

собственно, то же самое, что и в апории дихотомии Ахиллес, преследующий

черепаху, должен был бы за конечное время пройти бесконечное число отрезков.

Эти логические конструкции Зенона показывают противоречивость движения

и находятся в видимом противоречии с обыденным опытом Зенон, понятно,

допускал возможность движения в области чувственного познания Однако в его

апориях речь идет не о "реальности" или "существовании" движения, но о

"возможности его постижения разумом" Поэтому движение рассматривается здесь

не как чувственная данность, а как попытка выяснить логическую, понятийную

сторону движения. В И Ленин в "Философских тетрадях" говорит об этом "Зенон

и не думал отрицать движение как "чувственную достоверность", вопрос стоял

лишь "nach ihrer (движения) Wahrheit"- (об истинности движения)". Мы уже

видели, что понятийное осмысление движения доставляло определенные трудности

уже ученику Гераклита Кратилу, который, однако, ушел от решения этой

проблемы. Элейская школа также не смогла ее решить, поэтому апории Зенона

можно полагать первой попыткой рационально осмыслить движение

Хотя философия Зенона (как Парменида и Ксенофана) представляет собой

метафизическое понимание бытия, но его способ аргументации, мысли о

противоречиях и непостижимости движения внесли значительный вклад в развитие

диалектического мышления, показали необходимость углубленной разработки

понятийного аппарата, были определенным призывом к преодолению понятийной

стагнации

К числу видных мыслителей элейской школы принадлежит и Мелисс с острова

Самос. Его акмэ приходится на период около 440 г. до н э.

Мелисс, как и Зенон, был учеником Парменида, посещал беседы Гераклита,