Файл: Она мечтала об одном Пронзить врага своим клинком.docx

Джон оказался подготовлен чуть больше меня к удару в спину. В то время, как я, забывшись в глупых фантазиях о бесстрашном духе свободы, потеряла хватку.

– Послушай, парень, – обратился он к сосредоточившемуся на своей цели мальчику, – пристрелишь Констара и живыми нам от сюда не уйти.

Я очень надеялась, что Корд послушает Джона. Между ними всегда складывались весьма доверительные отношения.

– А я и не надеюсь остаться в живых, но Констар отправится в Подземное Царство вместе со мной!

Всего одно лёгкое движение и всё закончится здесь и сейчас.

– Подумай о Ганне с Тэйлой. Их некому будет защищать. Никто не будет церемониться с семьёй убийцы монарха. Необдуманным поступком ты поставишь под угрозу много жизней. Корд, это наш дом, а это, – он показал рукой в сторону толпы, – твои люди, как бы трусливо они себя не вели, не обрекай их на верную смерть.

Корд ещё сомневался. Я видела, как руки его дрожали. Джон двигался в верном направлении.

– Твой отец никогда бы так не поступил, чтя память о нем, не уподобляйся насильникам и душегубам.

– Мёртв. Мой отец мёртв из–за него, а ты просишь меня отказаться от мести?! – на глазах Корда выступили слёзы.

– Ты должен стать достойным приемником своего отца.

Нехотя мальчик медленно опустил арбалет, я с благодарностью посмотрела на Джона.

За всё это время Рэдвинальд Констар не произнес ни слова, предоставив своему советнику право вдоволь насладиться триумфом. Я следила за движениями андарских солдат. Кто знает, что они могут замышлять? Люди короля полностью оккупировали площадь, перекрыв движение и исключив возможность кого–либо свободно проникнуть сюда. Их было слишком много. И, в отличии от Констара, они полностью вооружены, готовы к нападению. Нас загнали в ловушку.

Большинство горожан вышли сюда безоружными. Да, мы превосходили андарцев числом, но без должной организации противостоять им не получится. А это значит, что стоит молодому правителю захотеть, и нас всех, всех до одного, вырежут, как беспомощных ягнят. И о чем главы Кельруна только думали?!

***

Положение наше было незавидным. В толпе началось какое–то волнение. Полный, бородатый мужчина лет сорока в засаленной рубашке, с заспанными глазами, распихивая народ, пробирается к нашим гостям, таща за собой маленького черноволосого мальчика. Люди бросали в его сторону презрительные взгляды.

– Это же наш мясник. Старый пьяница Эванс со своим сыном. Что он задумал?

---

– Мне кажется, – я продолжала внимательно наблюдать за действиями мясника, – что он хочет получить обещанное вознаграждение.

Краем глаза заметила, как Корд напрягся.

– Старый кретин! Неужели он желает продать собственного сына этим?!

Джон положил ладонь мне на плечо.

– Возможно так даже лучше для нас.

Его слова меня поразили.

– Что ты такое говоришь?! А этот малыш? По–твоему, он заслуживает такой участи?

Корд заерзал на месте.

– Нет, я не позволю! – мальчик вновь взялся за арбалет.

– Погоди! – взмолилась я. – Подождем немного. Посмотрим, что будет дальше.

Бородач перебрал эля и теперь едва ли стоял на ногах, но это не помешало ему приблизиться к королю. Личная охрана заметно напряглась. Они преградили мяснику дорогу. Но тот принял нагловатый вид и с пафосом в голосе потребовал дать ему пройти.

– Мальчишка у меня!

Ненависть съедала меня изнутри, но я презирала не этого человека, ведомого корыстью, способного продать родного ребёнка в обмен на пару серебряных, я ненавидела себя, ведь в эту самую минуту позволяю себе молча наблюдать за происходящим. Ради блага Корда. Ради собственного блага. Значит ли это, что я такая же, как остальные? Эгоистичная, жестокая? Сегодняшний день не перестает удивлять. Всё больше и больше я узнаю о людях и всё больше и больше осознаю свою ничтожную сущность.

Несчастный мальчик не понимал, что происходит, но чувствовал какой–то подвох. Он отчаянно пытался вырваться из цепких лап бородача, но тот только сильнее сжимал его. Рэдвинальд Констар по–прежнему сохранял образ холодного равнодушия, а Кукловод, ехидно прищурившись, рассматривал этих двоих.

Горожане давно раскусили план старого мясника, но никто из них не осмелился произнести ни слова. Быть может, они так же как я переживали за судьбу настоящего сына хранителя? Или просто боялись возразить.

Бородач с силой тряхнул замученного мальчика, от чего тот чуть не повалился на землю. От волнения ладони вспотели. Джон нервно дышал мне в затылок. События развивались молниеносно.

– Многоуважаемые господа, – льстивым голоском начал мужик, – я нашёл этого мальчишку. Это сын Каллифа. Вне всяких сомнений! Хитрец переоделся в другую одежду. От простого оборванца не отличить. Но меня так просто не проведёшь!

– Это нужно прекратить! – возмутился Корд.

– Сиди и не дёргайся! – приказал ему не менее взволнованный Джон.

---

Я не могла оторвать взгляда от этих несчастных маленьких глазок, бегающих из стороны в сторону в поиске поддержки. Бородач пытался выдать крошечного напуганного ягненка за благородного оленя. Но никто не спешил останавливать этот цирк. Никто. Даже я.

Малыш, окончательно выбившийся из сил, перестал сопротивляться и с жалостью посмотрел на отца. Но тот ещё сильнее тряхнул беднягу.

– Так, так, – Гэйн грациозной походкой хищника обошёл отца и сына, изучая обоих. – Значит наш приезд скрасит присутствие благородного отпрыска лорда Немилина. Какая большая честь!

Тем временем псевдокорд случайно заметил настоящего Корда. Он едва заметно кивнул ему и мгновенно перестал дрожать. Догадался какую роль ему предстоит сыграть и, кажется, смирился. Смелый отчаянный поступок настоящего героя.

– Кордред Каллиф! Нам безумно приятно видеть вас сегодня пусть и в такой напряжённой обстановке, – Кукловод продолжал злобно ухмыляться. – Ваш отец в полном здравии, ждёт не дождётся встречи с вами и вашими сестричками.

Слова о семье заставили Корда с силой сжать ладони. Он держался из последних сил. Только грозный предостерегающий взгляд Джона сейчас останавливал его от совершения главной и последней ошибки в его короткой жизни.

Разумеется советник лжёт. И умело. Эвансу до него далеко.

– Вы этого не сделаете, – мальчик заикался, ему приходилось выдавливать слова, произнося их по слогам.

Как же это достойно. Даже представлять не хочу, через что он сейчас проходит. Один ребёнок оказался отважнее всех кельрунцев вместе взятых.

– Весьма смелое заявление. Сын пошёл в отца. Вы согласны, милорд? – теперь Кукловод обращался к Констару.

Наконец молодой человек, нареченный верховным правителем Сэйфории, удостоил их компанию взглядом.

– Как странно, – голос короля рекой разливался по всей площади Грёз. – В детстве мне рассказывали легенду про семью Каллифов – вечных хранителей покоя старого Кельруна. Я слышал, что сердца представителей этой отважной династии сделаны из настоящего железа. Великие воители ничего и никого не боятся. Так мне говорили.

Констар грациозно спустился со своего коня. Окинул взглядом присутствующих и пристально посмотрел на снова задрожавшего ребенка, затем на бородача.

Мне стало жутко.

Мясник Эванс никогда ни в чём не нуждался, работа приносила ему стабильный доход, спрос на его товар был постоянно. Я не понимаю, для чего всё это? Неужели ему оказалось мало?

Так или иначе, бородач затеял опасную игру. Но интуиция нашёптывает, что этот самодовольный королёк тоже хороший игрок. Только теперь правила устанавливает именно он.

---

Констар продолжил.

– Но почему, если в груди всех Каллифов – кусок металла, – он вплотную подошёл к пареньку, – я отчётливо слышу учащённое биение твоего живого сердца?

Псевдокорд испугался не на шутку, опустил глаза, не зная, что на это ответить. А бородач заметно побледнел. Констар оказался даже умнее, чем я того ожидала.

Маски сорваны. Гениальный замысел с треском провалился!

– Руккард Каллиф подозревается в убийстве короля Эрилла Первого, – снова Родрик Гэйн переключил на себя всеобщее внимание. – Подлый отравитель, коварный злодей, трусливый предатель.

– Да, Гэйн, ты прав, – поддержал его король. – А какое наказание в Сэйфории следует за предательство?

Стражники в фиолетовом оттолкнули сына мясника в сторону.

– Измена карается смертью!

Кукловод одним лёгким движением обнажил меч, поднеся его к шее бородача.

Кто–то из горожан ахнул. Отброшенный мальчик зажмурился. Я спешно отвернулась.

***

Эванса действительно можно назвать изменником. А ещё обманщиком. Пускай андарцы разделаются с ним. Не жалко.

Но возмездия не последовало. Констар положив руку на плечо своему главному советнику, отдал приказ остановиться. Раздосадованный Кукловод вынужден был опустить клинок.

Бородач облегчённо выдохнул, а сын бросился к нему, уткнувшись головой в пояс отца и тихо заплакал.

– Я не намерен омрачать этот день кровью! – заявил король. – Слишком много её пролилось за все эти годы.

Констар медленно обвел собравшихся царственным взглядом. Его советник был зол. Кукловоду не позволили насладиться запахом крови. Какая жалость.

– Но во взаимоотношениях между Михунном и Немилином начинается новая глава, и только вы решаете, какой она будет. Я пришёл сюда, в ваш изолированный, рассерженный край, я ступил на землю изгоев, чтобы одним движением пресечь войну, что столетиями велась между нашими народами! Уверен, вы хотите того же! Поэтому сегодня не будет жертв. Это жест примирения, который обязан стать первым шагом на пути к прочному дружественному союзу! Кельрун свободен! Вы свободны от заржавевших оков, надетых на вас моим отцом! Свободны! Даю вам слово.

Услышать такое от сына самого жестокого правителя во всем королевстве было неожиданно и подозрительно. Он предложил в одночасье забыть всю ту боль, что андарцы причинили нам. Сколько невинных жертв и сколько потрясений дарил нам Эрилл Кровавый. И этому самонадеянному глупцу хватает смелости явиться сюда с предложением о мире?! Неужели мы примем его?

---

Крайне интересно, как кельрунцы отреагируют на столь красноречивый призыв.

– Однако успех любых взаимоотношений строится на доверии, – Констар сделал акцент на слове «доверие». – Я прекрасно понимаю, что прийти к нему с учётом горького опыта поколений будет не так просто... И всё же, готов попытаться своими силами устранить былое недопонимание.

Горожане не доверяли ему. Они не вступили в бой мечом, но рискнут высказать протест молчанием. В моём сердце с новой силой воспылала надежда.

– Смею вас заверить, друзья мои, дети хранителя будут в полной безопасности под моим личным покровительством.

От этого легче не становилось.

Кукловод, преисполненный негодованием, посмел прервать Констара.

– Если Его Величество позволит, – монарх кивнул. – Большинство из здесь присутствующих далеки от тонкостей дипломатии. Собственно так же, как и я. Все они кельрунцы – закаленные сталью воители, – я больше не слышала насмешки в его голосе. Гэйн говорил серьёзно. – Им ближе иной язык. Я попытаюсь объяснить. Господа, в обмен на информацию о детишках, вы получаете серебро. Уверен, многим из вас его не хватает. Кроме того, мой достопочтенный король любезно даёт право Немилину снова встать в один ряд с остальными Областями. Железный занавес падёт! Торговцы смогут беспрепятственно сбывать свои товары. У ваших детей появится возможность устроиться на почётную службу в королевской гвардии. С Кельруна снимут все ограничения. Вы сможете беспрепятственно перемещаться по всей Сэйфории и конечно обращаться с вами будут иначе, уже не как с рабами, но как с уважаемыми подданными короны. В рамках закона, можете делать что угодно: захватывать земли, занимать пустующие участки, получать жалование за государственную службу. Воля. И гарантия защиты.

Он принимает нас за стадо необузданных животных, варваров, из покон веков, сметавших всё на своем пути.

В толпе снова началось волнение. Я наблюдала за тем, как люди колеблются.

– Слова этих негодяев следует умножать на ноль, – прошептала я Джону.

– Но выгода для Немилина хороша, ничего не скажешь.

– Ты веришь этому?

– Не знаю. Что–то тут не чисто.

– Ни за какие монеты не соглашусь отдать Корда этим людям!

Пока горожане обдумывали вышесказанное, Корд пропал. Я с ужасом не обнаружила его прежнем месте.

– Джон?!

Парень растеряно посмотрел на крышу.

– Сейчас поищу его, будь тут!

– Не надо, – дрожащим голосом прервала его я. – Он уже найден...

---